Антон Кротов: Автостопом по Индонезии и к папуасам

Посидел в богорском интернет-кафе, тут случился вечер, и дождь, как обычно. Богор – самый мокрый город во всей Индонезии. Купил дуриан, вижу – мечеть, пошёл спрятался там, с дурианом. Мечеть интересная – по стенам висят портреты десяти стариков, а над «алтарём» (михрабом) – портрет самого главного старика в чалме, в галстуке, без бороды и в звёздах-орденах (фотография, старик более-менее современный). Рядом огромный барабан стоит, сделан из железной 200-литровой бочки, перетянут шкурой.

Собравшиеся в мечети учуяли меня, увидели дуриан, посмеялись. Вечером повели в гости – мужик, религиозный активист (без бороды), у него вписочный дом и мусульманский «офис». Внутри всё в портретах стариков, 200 стариков. Из них 140 на одной огромной картине (14 на 10 портретов) под стеклом. По совместительству у них ещё и магазин. Утром, на рассвете, дочка хозяйки подарила мне (когда я уже отошёл от дома) маленький свёрточек – оказалось 20.000 рупий мелкими купюрами. Пошёл на вокзал, поехал обратно в столицу. На обычной электричке.

Из Джакарты ходят по разным направлениям два типа электричек. «Экономи» и с кондиционером. «Экономи» отличается тем, что двери на ходу все открыты. Люди в дверях висят гроздьями. Билет стоит 1500 рупий за 35 км, да и их не всегда проверяют. Вагоны, как у нас в метро, – лавки вдоль стен, а остальные пассажиры стоят. Самые хитрые ездят со своим стулом. В час пик народу уйма, но сквозь них ещё лезут продавцы. Они продают фрукты, газеты и полезные вещи, например – пинцет для вставления фитилей в керосиновые лампы. В каждом вагоне шесть широких дверей, все открыты нараспашку, пассажиры выходят и запрыгивают, как только поезд притормозит.

Поезд с кондиционером имеет такие же вагоны, но все двери закрыты и открываются только на больших станциях. Внутри чисто, ходит контролёр, наплевательский, билет в пять раз дороже, но всё равно очень дёшево, продавцов нет. Кроме этих электричек, есть поезда, их довольно много. Большинство поездов в стране сосредоточено на острове Ява, ещё несколько поездов есть на Суматре, а остальные острова вовсе лишены этого вида транспорта.

В столице четыре железнодорожных вокзала.

На другой день, оставив Игоря опять дома (он в это время сидел в Интернете, играл на дудке и на гитаре), я пошёл изучать другой вокзал, в стороне от центра. Вокруг продавалось всё. Сел на электричку, поехал в городок Серпонг. Вагоны и здесь как у нас в метро, лавки вдоль дверей – но все двери открыты, в них льёт дождь. В дверях висят пассажиры. В это же время по вагонам ходят. Во-первых, музыканты. В каждом вагоне наяривают – гитаристы, причём и с большой и с маленькой гитарой, и барабанщики, и с бубном, и со скрипкой, и клавишники, и даже с контрабасом двухметровым, и целыми оркестрами до восьми человек играют и поют, страшный шум порождают. И есть с элекричеством, везут на колёсиках аккумуляторы, поют в динамик с микрофоном. А другие ставят кассету с музыкой и ей подпевают. Такое музыкальное сопровождение. А через всё это – сто продавцов со жратвой, – предлагают фрукты, рамбутаны, воду, газировку, лёд, соевые жареные вкусные кубики под названием «таху» (на каждые несколько кубиков приходится один зелёный острейший перчик), одежду, фонарики, религиозные мусульманские книжки. Сквозь это ходит и контролёр. Я его обманул – купил билет, но не стал показывать. Он даже секунд двух на меня не потратил – видит, не показываю ничего, и дальше пошёл.

Я вышел в Серпонге, маленьком городке. Решил проехать ещё дальше от столицы. Через час подошёл другой поезд, уже не электричка – вагоны на тепловозе, типа нашего маневрового. Состав ещё лучше прежнего. Часть вагонов такие же старые, с распашными дверями, а впереди – товарные теплушки. В них пассажиры сидят на полу, стоят, продают, играют. Два раза вступил в дерьмо (человеков). Потому что туалетов то ли нет, то ли не дойти в тесноте. Другие пассажиры облепили сам локомотив. Да и кабине тепловоза – ещё 15 человек. Женщины с детьми, старухи, мужики. В обеих кабинах, передней и задней. Встречно проехал другой тепловоз, одиночный – весь снаружи тоже облеплен людьми, как мухами. Человек двадцать висело снаружи, держась невесть за что. Потом товарняк – весь тоже в людях, и сверху, и на буферах, а сзади целая тусовка прицепилась на последний вагон, прячась за ним от дождя.

Доехал до какого-то полустанка – решил, что пора возвращаться обратно. Как раз на полустанке стоял такой же поезд в противоположную сторону, поджидал встречного – я прямо перескочил из одного в другой. И тут в поезде много товарных вагонов-теплушек. Везут банан, дуриан, не один – сотнями килограмм, и что-то в мешках. Зашёл в локомотив, там уже много людей, а снаружи не было. Попросился вылезти, покататься на передке тепловоза. Машинист не против. А я первый раз в жизни так ехал. Свешивая ноги на рельсы, как герой гражданской войны, снимаю всё кругом на фотоаппарат. Скорость 57 км в час, больше поезд не разгоняется. Деревни, пальмы, проезжаю мимо, рукой машу, очень приятно. Да и дождь перестал. Вернулся в поезд, там опять музыка, двадцать музыкантов, одни – семьёй, с ребёнком однолетним и женой молодой в платке, поют. Другие тоже самовыражаются, как кто может. Вечером опять воротился к Нэнси домой – осваиваюсь в стране.