Дарья Кова: Дневники стюардессы. Часть 1

на осмотр к специалистам. Лор, окулист, невролог, гинеколог и психиатр. Осмотр психиатра

не требуется для каждого сотрудника компании, он требуется лишь тем, у кого, например,

есть тату. А оно у меня есть, поэтому меня ждет краткая беседа с доктором.

И психиатр медицинского центра та еще женщина, она провоцирует тебя, задавая

странные вопросы. Неужели кто-то может купиться на ее провокации, смеялась я, а сама

злилась про себя на ее неприятные вопросы, не принимаю ли я наркотики.

– Нет. – твердо ответила я. – А я сомневаюсь, – сказала она вдруг. – Вы согласитесь

сдать анализы на наличие наркотических веществ? – смотрела она на меня пытливо. -

Конечно. – ответила я и доктор вручила мне несколько тест-полосок и попросила подняться в

кабинет для сдачи анализов, чтобы мне дали емкость для сбора мочи.

Я вышла из ее кабинета и пошла наверх. Было дико неприятно всё это, но без ее

подписи я не могу летать, поэтому сдать анализы в моих же интересах. В принципе, понять

такую дотошность можно, ведь авиация это очень опасно, если на борту неадекватные

сотрудники, взять, к примеру, последнюю авиакатастрофу во Франции, когда проблемный

пилот направил самолет к земле. Но она так раздражает, когда ты сам очень адекватный

человек, когда ты блюдешь безопасность с такой точностью, что это раздражает уже самих

пассажиров на борту.

В кабинете анализов я попросила емкость, мне ее дали и показали, куда пройти для

сдачи анализа. Тест-полоски медсестра взяла у меня и начала проводить тест. Через пять

минут у меня было заключение, в котором говорилось, что в последние 28 дней я не

принимала наркотических веществ, их список также был приложен к заключению.

Я посмотрела результат и спросила, неужели это говорит о том, что, например, 30

дней назад я что-то принимала? Я была в шоке, почему так странно.

– Не волнуйтесь, все анализы могут показать вещества, которые присутствовали

только в последние 28 дней, если они были раньше, результат будет отрицательным. В любом

случае ваш анализ хороший, – засмеялась медсестра, а я взяла бумагу и пошла к психиатру.

– Отлично, Оксана, вот видите, вы довольно адекватный человек, вы сами согласились

сдать анализы, так и запишем в вашу карту. – я слушала ее и удивлялась, неужели нужно

говорить со мной как с ребенком?!

– Оксана, я смотрю у вас фамилия как у двух наркоманок, которых мы поймали. – В

смысле? – удивилась я. – Вы случайно не родственницы Аллы Горьковой и Анастасии

Горьковой? – Что? Я их даже не знаю.

– А вот у меня здесь информация, что Аллу списали после положительных тестов на

наркотики еще полгода назад, а Анастасию всего пару недель назад. Вы точно не

родственники?

– Я вообще не пойму, о чем вы говорите. Причем здесь я? Да мало ли однофамильцев,

– я уже стала злиться.

– Так, у одной отчество Романовна, у другой Кирилловна, ваше отчество Федоровна,

значит вы не сестры. – я смотрела на психиатра и удивлялась еще больше, что за странные

вопросы.

– Ладно, не буду вас задерживать, ставлю допуск, – улыбнулась мне врач и передала

мне карту.

Я вышла с неприятным осадком, но сразу же стряхнула его с себя и пошла к

гинекологу за результатом мазка. Я дождалась 12 часов и врач вышла с результатами. У меня

было все отлично и гинеколог сделала пометку о допуске.

А вот моя знакомая Анна, что сидела со мной в ожидании отметки о допуске и

обсуждала со мной последние сплетни, не могла похвастаться хорошим результатом, ее

ждала пересдача анализа. Я вприпрыжку пошла к дерматологу, но знала, что у нее уже

начался обеденный перерыв.

Сначала зайду в буфет, решила я, тем более урчание моего живота уже стали замечать

окружающие. Я пошла в кафетерий и взяла кофе с булочкой, пока достаточно, решила я.

Быстро расправившись с нехитрым обедом, я вернулась к кабинету дерматолога.

Я села на скамейку у ее кабинета, посмотрела на часы, еще оставалось 15 минут до

возобновления приема после обеденного перерыва. И я решила порыться «Вконтакте»,

почитать ленту.

– Кто крайний? – услышала я скрижащее зубы слово. Ясно, возникла у меня мысль, это

пилот, ведь только они боятся слова «последний».

– Я, – сказала я, подняв глаза, и обомлела. Передо мной стоял мужчина лет 30. Сказать,

что он был красив, это ничего не сказать! Его светло-русые немного длинные прямые волосы

были собраны в короткий хвост. У него были очень примечательные брови немного темнее