Игорь Зотиков - 460 дней в Четвертой Советской антарктической экспедиции

Вот, о чём я вспоминал, ожидая полёта на станцию Комсомольская. Мы мысленно уже отложили было свой отлёт, как вдруг к нам подошёл, распрямившись, приободрившийся Осипов:

— Ну, что стоите? — закричал он. — Загружайте самолёт. Тут же механики запустили моторы, и экипаж, послушный знаку своего командира, заторопился, подсаживая друг друга на стремянку.

В первый вечер нашего появления на Комсомольской в маленькой кают-компании шла вечеринка. Экипаж станции принимал гостей. Я рассказывал о новостях Мирного. Радио тоже передавало новости, но главной из них, ради которой и собралась компания, было то, что «труба» — судно, которое так ждали зимовщики, — вот-вот выйдет к нам.

— Да, ребята, — сказал, обращаясь ко всем, разомлевший механик, — а ведь столько ребят сейчас там, дома, радуются, что они наконец отправляются в Антарктиду.

Обычно подобное замечание вызывает у полярников взрыв смеха. Но в этот раз почему-то все молчали…

— Как странно все это, — в задумчивой тишине произнёс кто-то. — Зачем мы всё-таки сюда ездим?..

Каждый думал о своём. Думал и я, вспоминал, как получил свой билет в Антарктиду Билет оказался счастливым — это я понимаю уже теперь, спустя почти четверть века.

За месяц до отплытия наш гляциологический отряд насчитывал двадцать одного человека, но Василий Федотович Бурханов оказался прав, чем ближе подходило время отъезда, тем больше оказывалось в экспедиции финансовых дыр, которые надо было затыкать. В результате гляциологи оказались на борту, понеся большие численные потери. Вот каков был их состав. Руководителем отряда назначили доктора геолого-минералогических наук, профессора кафедры мерзлотоведения Московского университета Бориса Александровича Савельева. В отряд входили два старших научных сотрудника: геоморфолог Андрей Петрович Капица и я, теплофизик; четыре младших научных сотрудника: специалист по механике льда и снега Сергей Борисович Ухов, геофизик Юрий Фёдорович Дурынин, физик Анатолий Всеволодович Краснушкин, специалист по структуре льда Валерий Александрович Судаков, а также два инженера: геодезист Леонид Иванович Хрущёв и инженер — буровик Николай Иванович Казарин. Лишь девять человек вместо двадцати одного!

К моменту отъезда мы уже хорошо знали друг друга, ведь последние полгода мы с утра до вечера были вместе: составляли заявки на приборы и оборудование, выпрашивали их где только можно, а потом в подвале кафедры мерзлотоведения Московского университета сортировали, проверяли и упаковывали тысячи и тысячи приборов, проводов, химикалиев, инструментов — ведь туда, куда мы ехали, уже невозможно будет что-нибудь дослать.

Все мы были уже на «ты» и звали друг друга по именам. Исключением был наш начальник, которого мы называли в глаза по имени-отчеству, а за глаза — сокращённо: БАС.

В отряде только три человека обладали полярным опытом — БАС, Андрей Капица и Коля Казарин. БАС много лет работал и зимовал в Арктике, изучая полярные морские льды, Андрей Капица лишь год с небольшим назад вернулся после зимовки в Первой Советской антарктической экспедиции. Он строил Мирный, ходил с санно-тракторным поездом открывать внутриконтинентальную станцию Пионерская. Самый старый член нашего отряда Коля Казарин (ему было около сорока лет), которого мы из уважения к его возрасту и заслугам звали часто хотя и на «ты», но Николай Иванович, провёл более года в Антарктиде в составе Второй Советской антарктической экспедиции.

Казарин с помощью специального бурового станка должен был бурить скважины в толще снега и льда по пути движения санно-тракторного поезда. Толя Краснушкин — ироничный, с лицом и повадками Мефистофеля — будет; опускать в эти скважины специальное устройство для получения данных о плотности снега и льда на разных расстояниях от поверхности. Серёжа Ухов, чуть выше среднего роста, в очках, должен был заниматься исследованиями механических и прочностных свойств снега и льда. Я обязан был обеспечить измерение температур в скважинах во время похода, а также провести ряд температурных наблюдений в прибрежных областях. Наконец, сам БАС и его ученик — мягкий, застенчивый, улыбчивый крепыш Валерий Судаков — должны были изучать структуру снежно-ледяной толщи как во время похода, так и в лабораторных условиях. Кроме того, Валерий будет помогать и в моих работах.