Игорь Зотиков - Я искал не птицу киви

— Форель?! Слушай, Гай, достань мне удочку, и я наловлю тебе к ужину кучу форели…

Гай долго хохотал в ответ. Наконец он заговорил:

— Рыбу в ручьях и реках в черте города разрешается ловить только женщинам и детям. Мужчины могут делать это лишь за городом. И рыба отлично понимает это, так же, как и дикие утки: посмотри, как много их в городе, — и ничего не боятся. Никто не тронет ни их, ни утят. Другое дело на пустынном озере или реке в горах…

Наконец пришёл долгожданный для Гая конец недели. Ещё в четверг вечером он уже мыл мотор своей машины, чистил её и регулировал, чтобы в пятницу рано утром доставить её на станцию обслуживания. «Я всегда чищу мотор и подворачиваю гайки перед станцией обслуживания, — учил Гай. — Наши механики-киви очень обращают на это внимание. Если они поймут, что ты не следишь за машиной, они и ремонт сделают плохо».

Ранним утром, ещё было темно, Гай и Джон Гамильтон отправились на рыбалку. К вечеру Гай вернулся: десять огромных, весом килограммов по восемь, лососей лежали в машине. В этот же вечер я молча, во все глаза, смотрел, как разделывают рыбу по-новозеландски. Несколько смелых ударов тесака — и голова вместе с передними плавниками летит в корзину для мусора. Туда же следует хвост, другие плавники с их мышцами, кожа, содранная с рыбы… Остающаяся средняя часть туши отсоединяется от костей и разрезается на добротные плоские куски — «стейки». Они заворачиваются в вощёную бумагу и складываются про запас в морозилку, где могут храниться, не теряя своих качеств, месяца три-четыре.

Очень быстро от рыб осталась куча завёрнутых в бумагу «стейков» и ведро «обрезков». Но, кроме этого, на столе красовалась солидная красно-золотистая горка икры.

— Что будем делать с рыбьими яйцами?… — нерешительно спросил Гай.

Так же, как и любой европеец, Гай много слышал о знаменитой баснословно дорогой русской чёрной и красной икре, которая называется по-английски «кевиар». Всякая другая рыбья икра, в том числе и великолепная крупная икра лососей и осетровых рыб, не приготовленная каким-то таинственным образом русскими, называется «фиш эгс», то есть «рыбьи яйца». И если в русском языке одинаковое название приготовленной и сырой икры подсказывает, что это две близкие вещи, то в английском между «кевиар» и «фиш эгс» — огромная, непроходимая разница.

Ещё в предыдущий свой приезд сюда мы с Витей обещали Менерингам узнать «русский секрет» приготовления «кевиар». Дома мы навели справки, и вот теперь хозяева благоговейно следили за процессом превращения «рыбьих яиц» в благородный «кевиар». Когда на другой день пришли гости, и среди них — сэр Джон и леди Гамильтон (Джон Гамильтон успел за это время получить за особые заслуги перед Британским Содружеством, а именно за свою лодку, титул сэра), на столе, кроме запечённого оленя и отбивных из лосося, была и тарелка с отличной малосольной красной икрой…

В доме Менерингов познакомились мы с одной из новоиспечённых киви.

Однажды Мэгги вернулась из города с какой-то очень энергичной, черноволосой худощавой дамой. Из-за огромных дорогих светозащитных очков и обильной помады и пудры на лице трудно было судить о её возрасте,

— Игорь, это моя приятельница по вечернему университету. Она изучает там русский язык и литературу и хотела бы поговорить с настоящим русским, если ты не возражаешь, — несколько скованно проговорила Мэгги. Дама решительно подошла ко мне и заговорила на прекрасном, без акцента русском языке. Всё остальное время в этот день говорила только Дама. Она рассказала, как они с мужем решили бросить Америку и, раздумывая, куда бы переехать, вдруг обнаружили существование Новой Зеландии, в которой когда-то бывал какой-то их родственник. Она рассказала, что перебралась сюда из Нью-Йорка, с двумя детьми, мальчиком и девочкой, потому что жить там с детьми было невозможно. Город начинал развращать их: наркомания, преступность…

— Как вспомню, что соседний с нами квартал был кварталом гомосексуалистов, так мурашки по коже пробегают. И, конечно же, — продолжала Дама, — мы купили здесь, у вас в Крайстчерче, прекрасный участок земли и решили строить дом сами. Настоящий современный американский дом. Ведь вы, новозеландцы, не умеете строить дома, — вежливо кивнула она Гаю и продолжала:

— Дело в том, что мой муж архитектор и здесь он решил начать свою карьеру заново. Но разве есть работа для американского архитектора в такой маленькой и примитивной дыре, как ваша страна, Гай?…