Арнольд Эпштейн - Ветры travela

Так что больше мы с правоохранительными органами Французской Республики в контакты не вступали. Потому что поняли: если их, эти органы, не особо-то и видно - это отнюдь не значит, что их нет вообще.

А полисмена на парижской улице и вправду, как говорится в известном детском стихотворении, встретить запросто не просто. Однажды только мы заметили симпатичную блюстительницу, расклеивавшую на лобовые стекла не там припаркованных автомобилей квитанции о штрафах. Да еще суровые стражи порядка стояли у входа в разные серьезные организации типа магазина "Тати" (мы о нем еще расскажем), замка Консьержери, где в свое время ждала казни Мария-Антуанетта и где криминальный дух, видимо, не изжит с тех пор, или министерства обороны.

Однако пронзительную полицейскую сирену можно было слышать то и дело сомнений в надежности и оперативности парижских дядей Степ у нас возникнуть не могло. Да и в том, что они не остаются без работы - тоже.

Ведь в том месте, где мы жили, машины с сиреной сновали постоянно...

Каждый район Парижа имеет свою отличительную черту, свой особый колорит. На Елисейские поля стекается самая респектабельная публика - здесь все особенно дорого, чопорно и благопристойно. Площадка у выставочного центра Жоржа Помпиду - место тусовки хиппарей в рваных джинсах и выгоревших тужурках - тут знакомства завязываются и доводятся до логического завершенич прямо на земле. Монмартр - это беззаботная туристская тусовка, где продают огромное количество веселых сувениров, а люди отдыхают безалаберно и незатейливо. Район, примыкающий к Сорбонне - это сполшные антикварные да книжные лавки и многочисленные библиотеки. Монпарнас - место, где собирается парижская богема...

Окна нашего отеля выходили на пляс Пигаль.

Аромат этой площади, где к полуночи жизнь только начинается, не поддается описанию. Допустим, если мы скажем, что здесь бьет фонтан с удивительно красивой подсветкой, духовой оркестр бередит душу, а воздух настоен на неуловимых ароматах любви, это оскорбит тех, кому удалось здесь побывать, примитивизмом и убогостью. У Бальзака и Мопассана получалось как-то получше...

Благодаря классике мы, разумеется, знали, что попали в самый злачный район Парижа. Но нас, честно говоря, привлекало не это - просто узнали, что именно здесь находятся самые дешевые гостиницы. В знаменитом музее Карневале потом натолкнулись на картину, написанную много лет назад аккурат из нашего окна. Удивительно, но почти ничего вокруг не изменилось. Не исключено, что именно к нам, в "Рояль Пигаль", захаживал в свое время граф де Растиньяк и часика через полтора возвращался - слегка утомленный, но вполне довольный жизнью. Поднимался по той же узенькой винтовой лестнице, вел свою очередную даму по тому же полутемному коридору, устланному таким же пушистым, гасящим любой звук ковром...

Сейчас, правда, гостиница почти пуста. Между прочим, если бы мы вдруг вздумали пригласить сюда женщину или молодого человека - а предложений с обеих сторон тут по-прежнему больше чем достаточно - то за удовольствие пришлось бы заплатить в кассу отеля ровно по сто франков за нос (а точнее за другую часть тела). Так, во всяком случае, объяснили служители, ссылаясь на какой-то законодательный акт, ни предназначения ни названия которого мы, по правде говоря, так и не поняли.

Да и не нуждались. Откровенно говоря, большинство мадемуазелей и месье, с разной степенью настойчивости предлагавших свое общество, вряд ли бы заинтересовали каждого из нас и до свадебного путешествия. Порой, глядя на иную труженицу, застывшую в, как ей казалось, очень соблазнительной позе у входа в лав-клуб или найт-клуб, мы вообще задумывались: а не козни ли это конкурирующей организации, пытающейся таким вот образом отпугнуть клиентов?

Правда, надо сказать, что и остальные жительницы солицы Франции никак не напоминали тех ПАРИЖАНОК, которых мы все надеялись гле-нибудь увидеть. Единственное место, где много красивых женщин - магазин Кристиана Диора, но и там продавщицы не столько стремятся обратить на себя внимание покупателей, сколько просто рекламируют свой товар. Доброжелательно и добродетельно.

А может, это мы просто привыкли к боевой раскраске самарских представительниц прекрасного пола, каждым своим движением настаивающих на собственной неотразимости?

Впрочем, вернемся к нашим (а точнее, совсем не к нашим) девицам с пляс Пигаль. Стояли они не зря и без внимания не оставались. К ним подходили. Знакомились. И - уводили. Правда, вся эта жизнь текла как-то сонно, без привычных для нас эмоций. Ни у одного из многочисленных увеселительных заведений мы ни разу не видели шумных компаний или энергичных разборок. А в секс-шопах, вереница которых начиналась аккурат от нашего отеля, посетителей было почти столько же, сколько и продавцов.