Аркадий Фидлер - Канада, пахнущая смолой

Это был второй мост между Канадой и Соединенными Штатами. Огромное, исключительно трудное строительство, требовавшее не только инженерного искусства, но и необычайной энергии и силы духа, — плод ожесточенной трехлетней борьбы человека со стихиями, которые сговорились уничтожать все то, что делали люди. Однажды нагромождение льдин чуть не разрушило опоры, в другой раз это едва не сделал огромный, длиной почти в милю, плот. Гзовский, инженер и борец, ревностно защищал свое творение, противопоставляя яростным атакам стихий свою непреклонность… и новые замыслы. В конце концов Гзовский выиграл битву, преодолев все препятствия… Мост был построен и, отданный людям, признан одним из чудес того времени. Пораженные инженеры, скорые на суровую критику, но не на похвалы, заявили: «Это одна из наиболее гигантских работ на американском континенте».

Мост был назван Международным, поскольку он соединял два народа, но название соответствовало истине и по другой причине: творческим двигателем стройки был гений поляка — сына третьего народа.

Гзовского отличали самые разнородные интересы; велики его заслуги в различных сферах деятельности. Он провидел огромные минеральные богатства Канады и предложил властям план их добычи. Трезвый строитель канадских дорог и мостов, он сумел полюбить красоту окрестностей Ниагарского водопада и добился создания национального парка для их охраны. Этот инженер с большими замыслами был одновременно страстным любителем цветов и радовался, как ребенок, если ему удавалось вырастить новый сорт хризантем, за который он получал награду на выставке.

При мысли о стремительном взлете Гзовского и его карьере напрашивается удивительно контрастное сравнение: там, в глуши Минщины, предки, погрязшие в затхлом кругу ничтожных интересов — оружие, лошади и панщина; здесь — их потомок, прославленный инженер-строитель, борец за технический прогресс, который выдвинулся на первое место среди самых выдающихся инженеров своей эпохи.

Приемной родине он хотел служить и на военном поприще. Когда в 1861 году натянутые отношения с Соединенными Штатами начали угрожать вооруженным конфликтом, Гзовский представил центральным властям подробный план обороны страны и даже сам хотел финансировать строительство арсеналов и оружейных заводов. До этого не дошло, зато инженер организовал во всей Канаде стрелковые союзы, которые под его руководством и при его большой финансовой поддержке превратились в постоянную национальную военную организацию.

Дожив до 85 лет, Гзовский умер в 1898 году в зените славы, окруженный всеобщим почетом, оплакиваемый общественностью и большой семьей. Вступив еще во время пребывания в Соединенных Штатах в брак с дочерью американского врача, он оставил после себя многочисленное потомство: детей, внуков и правнуков. Ныне многие канадские семьи гордятся тем, что ведут свой род от этого предка. Некоторые из лиц, носящих его фамилию, тоже стали известными инженерами. И хотя большинство этих семей относится к виднейшим семьям Канады и Великобритании, пожалуй, никто из их членов не может сравниться со своим предком ни значимостью, ни способностями.

Неужели у обладателя стольких достоинств не было никаких недостатков? Помимо всех своих способностей, Гзовский отличался исключительным умением применяться к обстоятельствам. Поэтому, будучи прогрессивным инженером в развивающейся стране, он мог одновременно придерживаться реакционных взглядов; поэтому он легко стал канадцем и быстро забыл польский язык, поэтому, живя среди протестантов, он даже сменил веру и перешел в протестантизм. Все говорит о том, что Гзовский ничем не брезгал для того, чтобы сделать карьеру.

Жестоко и несправедливо рассудила судьба Николая Шульца и Казимежа Гзовского! Оба равно мужественные, энергичные, честолюбивые, способные; однако, одного канадцы повесили, а второго носили на руках, ничего для него не жалели! Но при всем этом — о, превратность судьбы! — неизвестно, который из этих двух поляков больше сделал для Канады: тот, кто строил ее мосты, или тот, кто пробуждал ее совесть!

Через сто лет после смерти Николая Шульца на том месте, где он был повешен, Канада воздвигла ему памятник.

Размашисто, пышно, в ярком багрянце вступает осень в здешние леса. Без унылых туманов, без затяжных дождей, без долгих сумерек. Ничто не предвещает близкого зимнего омертвения. Природа впадает в какую-то радостную гиперболизацию, становится театральной, ею овладевает веселое беспокойство; буйная, яркая, она скрывает в себе множество неожиданностей.