Жак-Ив Кусто - Чтобы не было в море тайн

Ложась спать на пляже, я еще долго думал об этом создании, обреченном на непрерывные скитания, на постоянные ласки моря, любовно гладящего тело акулы...

Акул пока не видно, но скоро налетит большая стая!

По лицу Сержа видно, что он весь внимание. Мало ли что может случиться во время погружения, лучше быть начеку

Прежде чем мы расстались с нашим островком, возвратившаяся «Калипсо» приняла участие в заключительном эксперименте. С помощью нашего старпома Поля Зуэна мы разместили в одном из проходов в барьерном рифе целый комплекс для мечения акул. На белый песок, выстилающий дно широкой впадины, опустили большую клетку для кинооператора. Перед входом в нее, чуть глубже, встали по обе стороны две маленькие клетки для аквалангистов с бандерильями. В центре между клетками находились прозрачные сферические ловушки из полиэтилена, содержащие куски свежей рыбы. Кроме того, в каждой из двух меньших клеток тоже были мешочки с приманкой. Мой отец руководил операцией, находясь на поверхности в лодке; в другой лодке сидел с кинокамерой Раймон Делуар, он должен был снимать сверху.

К двум часам все клетки были расставлены, можно приступать. Для начала мы щедро разбросали кругом приманку. Серж Фулон занял маленькую клетку, слева от входа в большую, я – вторую, справа. Мишель Делуар поместился с кинокамерой в главной клетке; его охранял Каноэ, вооруженный длинной, крепкой «акульей дубинкой». Звено, ходившее с утра на разведку, обнаружило в этом районе изрядное количество сравнительно крупных песчаных и рифовых акул, и я ждал, что они тотчас покажутся из-за скалы, привлеченные запахом свежей рыбы и производимым нами шумом. Так что я был несколько разочарован, когда увидел только одну, потом двух, потом еще двух совсем маленьких – длиной в мою руку – акул, которые шли очень быстро, явно нервничая. Впрочем, мое разочарование продлилось недолго. Одна за другой появились полтора десятка акул, они были заметно возбуждены и напоминали идущую по следу волчью стаю.

Многие аквалангисты пренебрежительно отзываются о мелких акулах, дескать, они пугливые и с ними нечего считаться. Это в общем-то верно, пока акулы ходят поодиночке или маленькими группами. От упомянутых аквалангистов можно еще услышать, что встреча со злой собакой грозит-де куда большими неприятностями. Что до меня, то я предпочитаю собаку, с ней всегда можно так или иначе управиться, если только она не человеком обучена нападать. Акула, хотя бы в ней и метра не было, вполне может оставить самонадеянного подводного пловца без ступни или без кисти. Челюсти у нее побольше, чем у любой собаки, и острейшие клыки отлично приспособлены для того, чтобы перегрызть конечность.

Я поглядел в сторону большой клетки, на Мишеля. Он явно был разочарован не менее моего и приготовился возвращаться на поверхность, но я сделал ему знак, чтобы он подождал. Невозмутимый, как всегда, Серж готовил свое копье для мечения. В несколько минут налетевшая стая разорвала полиэтиленовые ловушки и сожрала помещенную в них рыбу. Я опознал черноперых акул и несколько извивающихся песчаных. Вся наша маленькая арена была заполнена акулами. Они плавали очень быстро, отскакивая от разноцветных коралловых стен, будто рикошетирующие пули. Очевидно, запах рыбы разошелся по всему окружающему нас пространству, которое можно было назвать относительно замкнутым, поэтому обнаружить источник было почти невозможно, и это еще больше возбудило акул.

Вдруг я сообразил, что такие маленькие акулы вполне могут пройти между прутьями наших клеток. Так оно и вышло. Две чертовки забрались в мою клетку и заметались у меня под ногами, добираясь до вожделенного мешочка с рыбой, который им наконец удалось выследить. Несколько секунд я плясал, словно паяц на веревочке, отбиваясь от них ногами. Выдворив акул из клетки, я решил немедленно избавиться от мешочка и принялся отвязывать его, то и дело отрываясь от этого занятия, чтобы хлопнуть ладонью по прутьям, в которые снова и снова тыкались акульи рыла. Полиэтиленовый мешочек не поддавался. Проклиная Жозе, который от души постарался привязать его покрепче, я извлек нож, образующий рукоятку акульей дубинки, но его забыли наточить, и он никак не мог перепилить найлоновую бечевку. Хоровод акул вокруг меня исполнял неистовую сарабанду. Они хватали зубами все без разбора, впивались в прутья клетки и трясли их, словно остервенелые псы. Сержу явно приходилось не легче моего, а Мишель, как я заметил уголком глаза, знай себе спокойно снимал происходящее.