Е. Устиев - У истоков Золотой реки

Именно эта мысль и толкнула меня взяться за перо и передать на бумаге то, о чем мне долго и помногу рассказывал Цареградский. А пересказать все эти события мне очень хотелось, так как с этим северным краем связана значительная часть и моей жизни.

Какую бы важность ни представлял первый шаг, лишь последующее движение приводит к цели. Дальнейшая история Колымы так многообразна и сложна, что рассказать об этом под силу лишь коллективу авторов. Однако канва подобной истории может быть намечена уже сейчас.

Вслед за первой экспедицией в 1930–1931 годах на Колыме работала вторая экспедиция, во главе которой уже стоял Цареградский. Билибин был занят в это время обработкой обильных материалов, доставленных на «материк» и далее в Ленинград во время памятного рейса «Нэнси Мюллер».

Во Второй Колымской экспедиции работало уже много геологов: Д. В. Вознесенский, Д. А. Каузов, С. В. Новиков, Ф. К. Рабинович, И. Е. Едовин, уже знакомый нам по культбазе в бухте Нагаева Н. Б. Тупипин. Каждый из них имел самостоятельное задание, и каждый внес свою лепту в изучение геологии верхней части бассейна Колымы. Работали с Цареградским в те годы и прорабы-поисковики Э. П. Бертин, Н. Н. Станкевич, И. И. Галченко и Л. И. Кофф. Цареградский пригласил с собой работать и астронома Д. Н. Казанли. В 1931 году Билибин опять отправился на Колыму, в устье Среднекана, во главе другой большой группы геологов, которая впоследствии стала ядром Колымской геологоразведочной базы. Среди этих геологов были А. А. Арсеньев, В. Н. Березкин, Е, С. Бобин, В. П. Брусенкин, А. П. Васьковский, В. И. Вронский, С. Е. Захаренко, Г. С. Киселев, М. Т. Котов, М. М. Лагутин, Е. А. Нечаева, И. А. Пудовкина, П. И. Скорняков, Л. А. Снятков, Б. Л. Флеров и Е. Т. Шаталов.

Третья и четвертая колымские экспедиции продолжали геологическое изучение этого края в 1933–1935 и 1937–1938 годах также под руководством В. А. Цареградского. Первая из них по месту своих работ называлась Верхнеколымской, а вторая — Индигирской. Начиная с 1932 года геологическое изучение и практическое освоение всей огромной территории от Лены на западе и до Берингова моря на востоке перешло в руки треста Дальстрой, организованного в системе Совета Труда и Обороны. С этого времени начался новый этап в истории развития Колымы, о котором следует писать особо.

Экспедиционное изучение Крайнего Северо-Востока велось в конце 30-х годов и геологами Главсевморпути. В частности, территория Чукотки изучалась Чаунской экспедицией, где главным геологом был Б. Н. Ерофеев, который позднее, начиная с 1941 года, руководил Анадырской экспедицией Дальстроя. Эти исследования открыли миру новый громадный край с месторождениями олова, золота и вольфрама. По существу деятельность Ерофеева и его сотрудников на Чукотке может служить темой особой книги.

В 1938 году при тресте Дальстрой был организован геологоразведочный отдел. Во главе его стояли В. А. Цареградский и главный геолог М. И. Конычев. Уже через год отдел был реорганизован в Геологоразведочное управление с начальником Цареградским и главным геологом Г. А. Кечеком. Начиная с этого времени и вплоть до ухода в 1955 году по болезни на пенсию Цареградский бессменно занимал этот ответственный пост, руководя все более разрастающейся армией геологов, съемщиков, поисковиков и разведчиков, работавших как в главном, так и в тринадцати районных управлениях, рассеянных на территории, превышающей по своим размерам Западную Европу. Имя Героя Социалистического Труда и лауреата Государственной премии Цареградского, так же как и имена его помощников в эти годы Кечека, Ерофеева, Шаталова и многих-многих других, поднявших на своих плечах всю тяжесть организации этой гигантской исследовательской машины, навсегда врезано в скрижали советской геологической науки.

Но все-таки нельзя дойти до цели, не сделав первого шага в нужном направлении, и этим шагом была Первая Колымская экспедиция Билибина, Цареградского, Раковского, Бертина, Казанли и многих их спутников, промывальщиков и рабочих, имена которых большей частью стерлись в памяти, как стерлись в летописях имена матросов колумбовых каравелл.

За всю историю освоения Колымы, начавшуюся в 1928–1929 годах, мы можем назвать очень много имен первооткрывателей. Почти каждый из работавших здесь за это время геологов что-либо открыл: один — новое месторождение золота, олова, ртути или других редких металлов, второй — новую для геологии структуру или горную породу, третий — новую форму вымершего сотни миллионов лет назад ископаемого животного или растения, наконец, четвертый — новую научную идею. Все они первооткрыватели, но в первом ряду среди них все-таки стоят те, о которых рассказано в этой повести.