Жюль Верн - Путешествие в Англию и Шотландию задом наперед

— Да, легкие у нее неважные, — заметил Жак, — боюсь, как бы ей не остаться без угля…

— Не говори так, — взмолился Жонатан, — этого еще недоставало! И вообще, подумать только: путешествие в Шотландию начинается с захода в Бордо!

Наконец наступило время обеда. Пассажиры ринулись в салон с недобрым предчувствием — все расселись, развернули салфетки, протянули тарелки капитану, сидевшему во главе стола, — и получили на первое какую-то мерзко пахнущую жидкость; если это и можно было назвать супом, так только потому, что подали его в начале обеда; в конце же это нечто пошло бы за помои. В тот грустнопамятный день закончил свое бренное существование судовой кот; мясо его приготовили с небывалым количеством специй. Злопамятное животное, однако, отыгралось за свою преждевременную смерть на желудке бедняги Жонатана, которому, наверное, достались когти. Но в чем капитан «Графа д’Эрлона» превзошел самого себя, так это в краткой речи перед десертом.

— Господа, — заявил он, угощая голодных пассажиров последними сардинками, — я не могу завершить наш краткий рейс, не предложив вам отведать руайанов, выловленных прямо в Жиронде.

— Каких еще руайанов?! — возопили в один голос пассажиры. — Да это же обыкновенные сардины!

— Господа, вы заблуждаетесь! Это самые настоящие и, добавлю, преотличнейшие руайаны.

Все почли за благо скорее проглотить рыбешек, не тратя времени на дискуссии. Но Жак весьма логично заключил, что в Бордо сардины называются руайанами, а руайаны в Нанте — сардинами. Капитан же предстал в его глазах гасконцем, плывущим против течения по Гаронне!

На горизонте появился длинный шлейф дыма. Он тянулся от парохода, который быстро догонял «Графа д’Эрлона» и приближался буквально на глазах. Высокая скорость достигалась за счет мощной, ровной работы винта; паруса были заботливо привязаны к реям; общее впечатление красоты и стремительности казалось ни с чем не сравнимым.

— Прелестное судно! — восхитился Жак. — Идет куда лучше нас! Хотел бы я знать его название, чтобы занести в дорожный дневник.

Такая счастливая возможность ему вскоре представилась; наведя лорнет на левый борт красавца корабля, Жак отчетливо разглядел: «Графиня Фрешвиль».

— «Графиня»! — воскликнул он.

Да, это действительно была она — отплыв из Нанта на полсуток позже «Графа», судно имело все шансы финишировать в Бордо на полсуток раньше.

— Решительно, «Графиня» ловчее, — начал было Жонатан, — какая резвушка! Не зря я хотел довериться именно ей!

Невинная шутка эта была, однако, пресечена царапанием когтей проглоченного за обедом кота.

Между тем глазам путешественников предстал один из прекраснейших видов Жиронды. Приближался Бек д’Амбес, где Дордонь и Гаронна сливаются, образуя Жиронду.

Красавцы деревья с пышными кронами раскиданы тут по всем берегам. Обе реки мирно уживаются на первой стадии совместной жизни; у Бек д’Амбеса их еще озаряет сияние медового месяца, лишь ниже по течению, у самого океана, между ними, как у пожилой супружеской четы, вспыхивают ссоры и вздымаются их рассерженные волны.

Сгущались сумерки. Пассажиры, с нетерпением ожидавшие прибытия, столпились на носу корабля. Взгляды их устремлялись к излучинам реки, и с каждым новым изгибом всеобщее недовольство росло.

— Это просто невозможно! Какая глупость! Так нам не добраться и к ночи! Вот уже двое суток, как мы сидим взаперти на этой проклятой посудине!

Одни взывали к капитану, другие расспрашивали помощника, третьи требовали лоцмана, а тот посматривал на всех и насмешливо щурился.

Прошло еще два часа, два часа смертельной скуки. «Граф д’Эрлон» боролся с ветром и волнами. Наконец по правому борту замелькали какие-то огоньки; на левом берегу показались дымящиеся заводские трубы. В вечерней мгле вырисовывались силуэты судов, стоящих на якоре. «Граф» огибал скалистый берег, подножие высокого холма, вдоль которого ехал свистящий парижский поезд. Вдруг послышался грохот падающей цепи, и корабль внезапно остановился. Из котла вырывался пар, по устало замершим лопастям колес покатились последние капли воды. «Граф д’Эрлон» стал на якорь.

— Наконец-то! — воскликнул Жак.

— Приплыть-то приплыли, но где же Бордо? — раздались голоса.

— Мы находимся в Лормоне, — спокойно объявил капитан, — в одном лье от Бордо. К причалу подойдем завтра утром.

С ворчанием и проклятьями пассажиры направились к ненавистным койкам.