Антон Кротов - Через семь границ

Грузию посещало (по официальным данным) три миллиона туристов ежегодно, сейчас число их упало в триста раз — до десяти тысяч. Кстати, многие гостиницы и пансионаты Закавказья, опустевшие было в начале девяностых годов, сейчас заселены многочисленными беженцами, которые проживают в них: там абхазские, там осетинские, там карабахские…

Водитель денег не требовал, но его водительское мастерство хотелось как-то вознаградить. С большим удовольствием я вручил ему, от имени нас четверых, 50 тетри (грузинских копеек) металлическими монетками. Водитель не огорчился.

Оставалось всего пятьдесят километров до Ахалкалаки… Ой! что это?!!

Эта уходящая вперёд и немного вверх коричневая неровная полоса, похожая на вскопанные грядки, была трассою на Ахалкалаки. Человек десять местных жителей сидели рядом, у шланга, из которого текла вода, угощаясь этой водой и ожидая какую-нибудь машину.

— Скажите, эта дорога на Ахалкалаки?!

— Да, эта. А вам куда?

О неожиданность! И мы сели среди местных жителей, отвечая на главный вопрос «Какой нации?» и спрашивая о различном.

Сколько нам удавалось общаться с жителями Кавказа, при знакомстве одним из первых был вопрос:

— Какой нации?

Молодые и пожилые, в городах и деревнях, водители грузовиков и продавцы арбузов, в Грузии, в Армении, в Карабахе, увидев незнакомых людей, первым делом интересовались:

— Какой нации?

Мы готовы были предположить, что это традиционное кавказское приветствие:

— Коконаци!

Ответ «русский» является вполне удовлетворительным ответом. Однако почти нигде меня не принимали за такового. В Москве меня называли азербайджанцем, в Иране курдистанцем, на Кавказе всячески, а однажды в Питере верх подозрительности был высказан следующим образом:

— Вы позорите и нашу страну, и свою страну!

Долго ли, коротко ли — скорее, чем мы могли теперь ожидать, — появился грузовик с кузовом, закрытым брезентом.

— Здравствуйте! Можно с вами в сторону Ахалкалаки?

— Забито всё, не поместитесь!

— Поместимся, попробуем!

И мудрецы автостопа, а с ними и местные жители, полезли в кузов. В кузове находились дрова. Это были плоские чурбаны диаметром 50–90 сантиметров и они занимали почти всё внутреннее пространство кузова.

В щелях же и просветах между этими дровами и кузовом разместилось тринадцать человек, наши четыре рюкзака, ржавая двуручная пила, косы, топоры и прочие предметы. И мы поехали.

Дорога на Ахалкалаки сначала идёт по лесной зоне и имеет ширину в одну машину. Так как встречных машин нет, этакая однопутность никого не беспокоит. Дорога идёт всё в гору, и наверху уже никакого леса нет, только коричневые горы, поросшие жухлой травой. Туда, наверх, в горные сёла Грузии, и везли дрова на продажу.

Дорога была ужасной. Дрова и пассажиры мотались вправо-влево. Тридцать километров ехали полных три часа. Периодически дрова пытались нас задавить, но мы яростно сопротивлялись. Из-под колёс через открытый задник кузова внутрь летела пыль.

Поднялись на перевал. Вверх уходили проволоки канатной дороги. Здесь находилась воинская часть, как объяснили местные жители, и по этой дороге когда-то доставляли грузы. Сейчас солдат убрали, канатка уже несколько лет не работает. Леса вокруг уже нет; по сторонам дороги — жёлто-коричневые горы.

С перевала вниз пошли чуть-чуть быстрее. Но заносило нас изрядно. «Водитель — ас!» — дивились пассажиры. Так, спустя три часа, мы и проехали эти тридцать километров и прибыли в небольшое село, находящееся на озере Табацкури, окружённом горами.

Если кто-нибудь из вас, читатели, попадёт когда-нибудь в Грузию, не стремитесь, увлечённые скоростным автостопом, проскочить её за малое время. Сверните с оживлённой магистрали и отправьтесь в горные местности. Крутые дороги и перевалы, низкая скорость, малое количество машин и некомфортабельные условия езды в них — поистине, покажутся вам небольшой платой за роскошные горные пейзажи и прекрасное отношение местных жителей.

Вокруг было тихо и спокойно. Машина с дровами, сильно пыля, скрылась из виду. Посреди озера был небольшой остров. На лодке двигался какой-то человек — наверное, рыбак. Невдалеке дети перегоняли куда-то корову.

Наступал вечер.

По берегам, в отличие от остальных мест, росли небольшие сосенки.

Выбрав место поровнее, мы поставили две палатки, собрали дрова (много мелких сосновых веточек), помылись в озере (холодное! высота 1991 метр над уровнем моря), постирали запылённую одежду, развели костёр… Местные жители, увидев нас, принесли нам бутылку тёплого молока. Мальчишки, игравшие близ озера, удивлённо рассматривали нас. Наконец, над горной местностью сгустился вечер, мы залезли в палатки и уснули.