Жюль Верн - Найденыш с погибшей «Цинтии»

Постепенно они сближались, делая быстрые повороты при обмене орудийными выстрелами. Но вот какой-то отдаленный гул стал примешиваться к грохоту пушек. Люди подняли головы и увидели, что небо на востоке стало совершенно черным. Неужели ураган, завеса тумана или снежная буря помогут Тюдору Броуну скрыться? Все что угодно, но Эрик этого не допустит! И он решил взять американскую яхту на абордаж. Вооружив всех своих людей мечами, топорами и кинжалами, Эрик на предельной скорости направил свое судно к «Альбатросу».

Но Тюдор Броун не стал дожидаться нападения. Поспешно отступив, он повел свой корабль вдоль ледяной кромки, через каждые пять минут с борта «Альбатроса» раздавался орудийный залп. Однако зажатый, как в тиски, между торосами и «Аляской», Броун решил пойти на отчаянный шаг, чтобы вырваться в открытое море. Два-три ложных маневра должны были скрыть от противника его истинные намерения.

Капитан «Аляски» ничего не предпринимал в ответ, но как раз в ту минуту, когда несшийся на всех парах «Альбатрос» оказался в пределах досягаемости, «Аляска» врезалась в него стальным тараном.

Удар оказался сокрушительным. В корпусе яхты появилась пробоина. Мгновенно отяжелев, «Альбатрос» замер в неподвижности, почти утратив всякую способность к маневрированию. «Аляска» между тем поспешно отошла назад и изготовилась к новой атаке. Нельзя было медлить, так как состояние моря становилось все более угрожающим.

И в самом деле, через минуту налетел юго-восточный ветер, принесший с собой снежный буран. Поднявшийся шквал не только вздымал чудовищные волны, но и загонял плавучие льдины в глубину залива, где, словно в горле воронки, застряли оба корабля. Айсберги стремились сюда, казалось, со всех концов света. Эрик понял, что не может сейчас терять ни минуты и должен во что бы то ни стало вырваться из этой ловушки, иначе «Аляска» будет заперта в ней, и, быть может, навсегда. Повернув корабль бортом к востоку, он думал теперь только о борьбе с ветром, снегом и полчищами грохочущих льдин.

Но вскоре юноша убедился, что вырваться в открытое море невозможно. Буря неистовствовала с такой яростью, что ей не могли противостоять ни машина «Аляски», ни ее стальной таран. Корабль продвигался с величайшим трудом, а порою вынужден был отходить на много метров назад. Мачты жалобно стонали под напором ветра. Густой снег, затемнявший небо и ослеплявший людей, покрыл уже толстым слоем палубу и такелаж. Льды, все больше нагромождаясь, накапливаясь и теснясь в узком заливе, при каждом порыве шквального ветра воздвигали новые непреодолимые преграды. Капитан «Аляски» приказал отойти к границе ледяного поля, чтобы почти на ощупь отыскать первую попавшуюся бухту и переждать в ней непогоду.

Американская яхта скрылась в снежном вихре. Невозможно было предположить, что «Альбатросу» удалось выбраться в открытое море, но, разумеется, Эрик не мог и думать теперь о преследовании противника, речь шла лишь о спасении «Аляски».

Нет ничего страшнее этих арктических бурь, когда стихийные силы природы как будто только затем и пробуждаются, чтобы дать почувствовать мореплавателям, как ужасны были некогда катаклизмы [83] [83] Катаклизм — катастрофа. ледникового периода. Царила кромешная тьма, хотя в тех странах, где день отличается от ночи, часы еще не показывали и пяти пополудни. Паровая машина застопорилась, поэтому электрический прожектор не зажигали. К завыванию урагана, к раскатам грома, к скрежету налетающих и обрушивающихся друг на друга плавучих льдин присоединялся еще во мраке треск ломающегося ледяного поля, которое особенно крошилось по краям. При образовании каждой новой трещины завывание бури заглушалось грохотом взрыва, словно стреляли из пушки во время бедствия. Частота этих взрывов свидетельствовала о том, что расщелин образовалось бесчисленное множество.

Вскоре «Аляске» пришлось испытать на себе силу встречных ударов. Небольшая бухта, где она нашла укрытие, заполнилась, так же как и все излучины залива, дрейфующим льдом. Перед кораблем выросла сплошная ледяная стена, словно сцементированная непрерывно падающим снегом. «Аляска» оказалась в плену. Скрежет ее корпуса сливался с шумом ломающихся льдов, которые напирали на нее со всех сторон. Ежеминутно можно было ожидать, что остов судна сломается, как яичная скорлупа, и это непременно случилось бы, если бы еще в Стокгольме его не укрепили на случай такого страшного сдавливания.