Жюль Верн - Найденыш с погибшей «Цинтии»

Стоянка в Годхавне продолжалась пятнадцать дней, после чего «Аляска» продолжала путь по Девисову проливу и вскоре пересекла Полярный круг.

Двадцать восьмого мая на 70°15' северной широты при температуре минус два впервые встретились плавучие льды. Правда, эти первые льды представляли собой мелко искрошенную массу, но вскоре они стали более плотными, и нередко приходилось прокладывать путь при помощи тарана. До сих пор плавание не было связано ни с серьезными опасностями, ни с большими трудностями. И все же путешественников не покидало чувство, что они оказались в совершенно ином мире. Все сколько-нибудь отдаленные предметы выглядели бесцветными и словно бесплотными. Линия горизонта от движения волн и преломления лучей в перемещающихся массах воздуха казалась подвижной и постоянно меняющей свои очертания. Ночью же, при свете электрического фонаря, зажженного на «вороньем гнезде» «Аляски», Баффинов залив [70] [70] Море Баффина, омывающее на востоке северо-западное побережье Гренландии, на западе — острова Канадского Арктического архипелага. принимал совершенно фантастический вид.

«Кто бы мог представить себе эту волшебно-печальную картину,— писал один очевидец.— Рокот волн под блуждающими льдинами, странный шорох снежных пластов, внезапно соскальзывающих в воду и словно гаснущих с шипением подобно раскаленным углям? Кто бы мог вообразить ослепительно блестящие осколки льда, низвергающиеся каскадом с ледяных гор, брызги пены при их падении, смешной переполох испуганных морских птиц, спящих на вершине какого-нибудь ледяного острова и вдруг теряющих точку опоры и затем долго вьющихся в воздухе, прежде чем опуститься на другую льдину?… А какое причудливое зрелище по утрам, когда солнце в сверкающем ореоле перистых облаков неожиданно прорывает пелену тумана, сначала освобождая лишь маленький клочок голубого неба, который, постепенно разрастаясь, словно преследует подернутые дымкой легкие облака, точно в беспорядочном бегстве стремящиеся к горизонту!»

Эрик и его друзья в свободное время могли наблюдать подобные картины, обычные в северных морях. Продолжая плыть вдоль берегов Гренландии, они поднялись до широты Упернавика [71] [71] Упернавик — пункт на острове у западного берега Гренландии, приблизительно на 73° сев. широты. , чтобы потом повернуть на запад и пересечь Баффинов залив во всю его ширину. Здесь тяготы путешествия стали более ощутимыми, так как Баффинов залив служит главной магистралью для полярных льдов, увлекаемых бесчисленными подводными течениями, выходящими из залива. «Аляска» почти беспрерывно пробивала себе путь тараном среди громадных ледяных полей. Иногда она останавливалась перед непреодолимыми торосами, которые приходилось огибать, потому что пробиваться через них было невозможно. Порою подвергалась атакам снежных буранов, покрывавших палубу, мачты и весь такелаж толстым слоем снега. Бывало и так, что под порывами пронзительного ветра пароход обрастал ледяной коростой и рисковал пойти ко дну под тяжестью этого панциря. Случалось «Аляске» попадать и в полыньи — своего рода озера, окруженные хаотическими ледяными заторами. В таких случаях она оказывалась в тупике, из которого можно и не выбраться в свободное море. Вот когда следовало быть особенно настороже, чтобы не задеть корпусом какой-нибудь огромный айсберг, плывущий с севера со стремительной скоростью и грозящий раздавить корабль, как ореховую скорлупку! Но еще большую опасность представляли подводные льдины, которые приходили в движение при соприкосновении с килем [72] [72] Киль — балка, проходящая по днищу судна от носа до кормы. судна и — настоящий гидростатический парадокс! [73] [73] Гидростатический парадокс обнаружен французским ученым XVII века Блезом Паскалем. — могли в любую минуту переместить центр тяжести, с невероятной силой вырываясь на поверхность, все сметая на своем пути, подобно сокрушительному тарану. «Аляска» потеряла таким образом две шлюпки, и не раз уже приходилось поднимать на борт гребной винт, чтобы выправлять его искривленные лопасти. Нужно самому пережить все тяготы и опасности плавания в арктических морях, чтобы составить об этом хотя бы приблизительное представление. В таких условиях достаточно одной-двух недель, чтобы выбилась из сил самая выносливая команда.

Но все испытания и тревоги искупались, по крайней мере, тем, с какой быстротой накапливались в судовом журнале пройденные градусы долготы. Бывали дни, когда их насчитывалось до десяти и даже до двенадцати. Но случались и такие, когда не удава лось отметить и одного градуса. И вот, наконец, одиннадцатого июня на «Аляске» увидели землю, и вскоре она бросила якорь у входа в пролив Ланкастер.