Жюль Верн - Два года каникул

Помолчав, Бриан спросил:

— Кто из вас хочет подняться?

— Я! — первым поспешно заявил Жак.

Но сразу же раздались и другие голоса.

— Я! Я! — почти одновременно вскричали Донифан, Бакстер, Уилкокс, Кросс и Сервис.

Потом все смолкли, и Бриан, казалось, не спешил нарушить тишину.

Жак заговорил снова:

— Брат, это мой долг! Да… мой! Я прошу тебя! Разреши мне лететь!

— А почему именно ты, а не кто-нибудь другой? — спросил Донифан.

— Потому что я обязан,— ответил мальчик.

— Ты обязан сделать это? — настойчиво переспросил Гордон.

— Да.

Гордон сжал руку Бриана и почувствовал, как вздрогнул его товарищ. Если бы не темнота, он увидел бы, как Бриан побледнел и опустил глаза.

— Так ты согласен? — произнес Жак решительным тоном, несвойственным ребенку его возраста.

— Отвечай, Бриан,— вновь заговорил Донифан.— Жак говорит, что имеет право рисковать жизнью. Но ведь мы все в одинаковом положении! Что же он сделал такого, чтобы требовать этого права для себя?

— Что я сделал? — повторил парнишка.— Я вам сейчас скажу, что я сделал…

— Жак! — вскричал Бриан, стремясь остановить брата.

— Нет,— ответил тот прерывающимся голосом.— Я хочу признаться. Мне слишком тяжело… Гордон, Донифан, все вы… оказались здесь, на этом острове… из-за меня… Я один всему виной!… «Верткую» унесло в море потому… потому что я по неосторожности… нет! — глупая шутка… это я отвязал швартовы от пристани, в Окленде. Да… в шутку… А потом, когда я увидел, что яхту уносит, то потерял голову… я не позвал, когда еще было время… А через час… потом… ночью… в открытом море, простите меня… простите…

Бедный мальчик рыдал; тщетно Кэт пыталась успокоить его.

— Хорошо, Жак,— сказал Бриан.— Ты признался и теперь хочешь хотя бы частично загладить зло, которое причинил, искупить свою вину, рискуя жизнью…

— Да разве он ее уже не искупил! — вскричал Донифан, в котором возобладало душевное благородство.— Да он двадцать раз шел на риск ради общей пользы. Теперь я понимаю, Бриан, почему ты всегда давал возможность Жаку проявить себя в опасные моменты, а он всегда с готовностью шел на это. Вот почему он тогда побежал искать в тумане меня и Кросса на озере, а ведь сам мог погибнуть! Мы тебя охотно прощаем, дружок! И не надо больше жертвовать собой!

Все окружили Жака, подбодряли его, жали руку, а он никак не мог унять слез. Теперь всем стало понятно, почему самый развеселый во всем пансионе Чермен мальчуган стал таким мрачным и замкнутым. Немного успокоившись, он снова повторил:

— Вот видите — это я, именно я должен подняться. Правда, брат?

— Хорошо, хорошо,— ответил тот, обняв паренька.

Напрасно Донифан и другие пытались взять на себя роль воздушного разведчика. Жак не отступался. Он уже готовился влезть в корзину и повернуться к Бриану, стоявшему рядом.

— Обними меня, брат,— произнес он.

— Давай обнимемся,— ответил Бриан, подавив волнение.— Вернее, дай я обниму тебя, потому что полечу я, а не ты.

— Как? Ты? Ты сам хочешь?…— вскричали Донифан, Бакстер и Сервис.

— Да… Не все ли равно, кто искупит вину Жака — он сам или его старший брат. Да кроме того, опыт предложил я, и неужели вы могли подумать, что я уступлю кому-нибудь право его выполнить!

— Бриан!— воскликнул Жак.— Я умоляю тебя!

— Нет, нет.

— Ну тогда я тоже предъявляю свое право…— начал Донифан.

— Нет, нет, Донифан,— ответил глава колонии тоном, не терпящим возражений.— Я поднимусь сам. Я так хочу.

— Я тебя вчера разгадал, Бриан,— сказал вполголоса Гордон, снова сжав руку товарища.

Бриан влез в корзину, устроился там поудобнее и подал сигнал к подъему змея.

Процедура повторилась: конструкцию приподняли и, когда ее подхватил немного посвежевший ветер, стали травить линь и сигнальную бечевку, которую держал Гарнетт. В десять секунд «Воздушный гигант» исчез во тьме, но теперь его провожали не криками «ура», а глубоким и напряженным молчанием. Ведь змей уносил с собой их товарища!

Странное ощущение испытывал Бриан, оказавшись в воздушном пространстве. Стоя неподвижно в чуть раскачивающейся корзине и держась за веревки, он плавно поднимался вверх, и ему казалось, что его уносит какая-то фантастическая птица или, скорее, подхватила на крылья огромная летучая мышь. Но энергичный характер мальчика помогал ему сохранять необходимое хладнокровие.