Жюль Верн - Два года каникул

В эти дни мальчики не теряя времени даром занимались различными работами на яхте. Бриан уделял особенное внимание малышам. Эта отеческая забота о детях, очевидно, была его природной склонностью. Он не оставлял их без присмотра и ухода, насколько позволяли обстоятельства. Так как стало холодать, он велел им надеть хранившуюся в матросских сундучках теплую одежду, которую по возможности подогнали под их рост. Бриан больше орудовал ножницами, чем иглой, а с шитьем довольно ловко справлялся Моко — на все руки мастер. Нельзя сказать, что Дженкинс, Доль, Костар и Айверсон выглядели элегантно в этих слишком широких брюках и куртках с подрезанными полами и рукавами. Но это было не так важно! Детям надо было переодеться, и они быстро привыкли к своему новому наряду. К тому же им не позволяли бездельничать. Под водительством Гарнетта или Бакстера они чаще всего ходили собирать ракушки после отлива или ловить рыбу сетями и на удочки. Для них это было забавой, а для всех вместе — пользой. Занятые работой, которая им нравилась, дети не задумывались над положением, в которое попали и сложность которого не могли понять. Конечно, они, как и все остальные, грустили, вспоминая родителей, но им, очевидно, не приходило в голову, что эта разлука может стать разлукой навсегда.

Гордон и Бриан не сходили на берег и поддерживали порядок на яхте. Часто им помогал Сервис, подбодрявший обоих своей веселостью. Он любил Бриана и никогда не принимал сторону тех мальчиков, которые держались за Донифана. Бриан также очень привязался к нему.

— Ничего! Дело пойдет на лад,— часто повторял Сервис.— Право же, нам очень повезло, что та симпатичная волна выбросила на берег нашу яхту, почти не повредив ее! Такой удачи не выпадало ни Робинзону Крузо, ни швейцарскому робинзону на их выдуманных островах!

А что же делал Жак? Он помогал в работе старшему брату, но едва отвечал на вопросы и, когда ему смотрели в лицо, отводил глаза. Бриана серьезно беспокоило такое поведение. Будучи старше на четыре года, он всегда имел на брата большое влияние. Со времени отплытия, казалось, Жака мучили угрызения совести. Возможно, он упрекал себя в серьезном проступке, в котором не осмеливался признаться даже брату! Во всяком случае, его покрасневшие глаза говорили о том, что он часто плакал.

Бриан стал думать, не болен ли Жак. Как его лечить, если обнаружится серьезное недомогание? Все это так его тревожило, что он не раз спрашивал брата, как он себя чувствует. Но тот твердил одно:

— Да нет! Все в порядке… Право, я здоров…

Ничего другого из него нельзя было вытянуть.

С одиннадцатого по пятнадцатое марта Донифан, Уилкокс, Уэбб и Кросс охотились на птиц, гнездившихся в скалах. Эта группа всегда держалась вместе и явно стремилась обособиться. Такое поведение не могло не беспокоить Гордона. При любом удобном случае он беседовал то с тем, то с другим, стремясь убедить мальчиков в необходимости быть всем заодно. Но Донифан отвечал ему так холодно, что Гордон счел за лучшее не настаивать. И все же он надеялся уничтожить семена раздора, который грозил стать гибельным. Быть может, думал он, сам ход событий приведет к сближению, которого он не сумел добиться уговорами.

В эти туманные дни, препятствовавшие намеченной экспедиции на мыс, охота шла очень успешно. Донифан, увлекавшийся всяким спортом, оказался действительно прекрасным стрелком. Чрезмерно гордясь своей меткостью, он презирал все другие способы охоты — ловушки, сети, силки, столь любимые Уилкоксом. Однако в тех условиях, в которых оказались мальчики, вполне вероятно, что именно сноровка Уилкокса принесет больше пользы. Уэбб тоже стрелял неплохо, но не мог сравниться с Донифаном. Что же касается Кросса, то в нем не было охотничьего огонька, и он ограничивался восхвалением подвигов своего кузена.

Во время охоты особенно отличался пес Фэнн, храбро бросавшийся в волны за подстреленной дичью, падавшей возле рифов.

Надо признаться, что среди трофеев юных охотников было немало морских птиц — бакланов, чаек, гагар, которых Моко не мог использовать в пищу. Правда, попадалось много голубей, а также уток и гусей, с очень вкусным мясом. Эти гуси, по-видимому, обитали в глубине страны, куда улетали, когда начиналась стрельба.

Донифан убил также несколько птиц-устрицеедов, питающихся ракушками и моллюсками. Словом, выбор был большой, но, как правило, такую дичь следовало приготовлять особым способом, чтобы отбить у кушанья неприятный маслянистый привкус, и Моко, при всем своем старании, не всегда с этим справлялся. Однако требовательность была тут неуместна, как часто говорил рассудительный Гордон.