Юэн Макгрегор - Земля - долгий путь вокруг

А когда в львовской гостинице Клаудио спросил, есть ли у них безопасное место, где можно оставить мотоциклы, администратор просто сказал: «Здесь», указав на фойе некогда пышного и богато украшенного, а теперь довольно жалкого дворца, в котором располагалась гостиница.

Юэн скатал ковры, и мы завели мотоциклы вверх на пару ступенек, через двойные двери, в щедро декорированный зал, посмеиваясь над безуспешными попытками развернуть тяжелые машины на отполированном до блеска мраморном полу.

Мы приняли душ, переоделись и отправились на прогулку по городу. Нас сопровождал Андрей Хуняк, украинский друг Клаудио. Как и многие восточно-европейские города, Львов был красивым местом. Здания в классическом стиле, булыжные мостовые, просторные площади, на которых старики играли в шахматы. За ужином Андрей, изучавший в Львовском университете лингвистику и подрабатывавший администратором базы данных, рассказал нам, как трудно найти работу на Украине.

— Рим не сразу строился, и свободный рынок не создать всего лишь за десяток лет. Прошло только тринадцать лет, как Украина обрела независимость. Это почти ничего, — пояснил он.

Мы спросили, доволен ли он, что коммунизм сменила демократия.

— Нелегко раньше жилось. Приходилось изворачиваться. Можно было купить лишь самое необходимое. Не было даже одежды. Прилавки в магазинах были пусты.

Хоть шаром покати. А теперь другая беда: в магазинах изобилие, но особо ничего не купишь. Слишком дорого.

Подобные истории мы слышали по всей Восточной Европе. Проезжая через Чешскую Республику, которая за несколько недель до этого вступила в Европейский союз, мы узнали, что значительная часть молодежи До сих пор вынуждена жить вместе с родителями, ибо не в состоянии приобрести собственную квартиру, да к тому же, поскольку эта страна стала членом ЕС, теперь ожидается очередной скачок цен на недвижимость. Многие украинцы подробно рассказывали нам о мафии, но никто не хотел, чтобы мы вставили это в свой фильм. Из чего мы сделали вывод, что украинская мафия держала всю страну в страхе — похоже, ее боялись даже больше, чем коммунистов пятнадцать лет назад.

Юэн: Поскольку сроки поджимали, мы покинули отель рано утром. До трех часов нам предстояло преодолеть пятьсот восемьдесят километров. У нас была назначена встреча в киевском отделении ЮНИСЕФ, — там находился центр помощи пострадавшим в результате чернобыльской катастрофы.

Чарли всю дорогу молчал, да и меня не тянуло на разговоры. Начало сказываться напряжение — не только от продолжительного броска до Киева, но и вообще от всего путешествия. Мы постоянно просыпались в несусветную рань, а ели впопыхах. Стресс при пересечении границы, странное приключение в отеле «Камелот» и нищета и убожество, с которыми мы столкнулись на Украине, — все это наводило нас на грустные размышления и лишь усиливало тоску по дому. Мы впервые осознали весь масштаб своей затеи. Мы столько повидали, столько проехали и столько всего сделали, что устали как физически, так и морально. А ведь еще шла только вторая неделя из пятнадцати. И это самая легкая часть пути. Казахстан, Монголия и Сибирь потребуют гораздо больших усилий. Перспектива была такой невеселой, что я предпочел не думать об этом.

Мы проехали около часа в полном молчании, а затем остановились выпить кофе в придорожном ларьке, находившемся в конце длинного правого поворота, под выглядывавшей из-за холма огромной скульптурой советской эпохи. Памятник этот, изображавший сжатый кулак, уже пошел трещинами и кое-где разрушился, но все еще сохранял свою мощь и выразительность. Когда я разворачивался, чтобы подъехать к ларьку, то заметил, что объезжаю на дороге то, что некогда было собакой. Машина сбила беднягу с такой силой, что ее останки разлетелись по всей дороге. Более страшной смерти на дороге я пока что еще не видел. Я смотрел на эти ошметки лишь краешком глаза, не желая лицезреть все подробности, однако и совсем оторвать взгляд было довольно трудно.

Мы с Чарли стояли на обочине дороги, молча потягивая кофе, а Клаудио снимал памятник. Впервые с тех пор, как мы покинули Лондон, нам нечего было сказать друг другу, и ситуация еще усугублялась тем, что от самой Праги вместе с нами ехал Клаудио. Попутчиком он оказался просто замечательным: с ним было легко общаться, он знал кучу историй, однако динамика трио совершенно отлична от отношений двух людей, и к подобной перемене нам еще предстояло привыкнуть.