Эрик Ньюби: Прогулка по Гиндукушу

Половина восьмого... Только-то? А кажется, день начался давным-давно! Хыо разбирал снаряжение...

-- Чем быстрее достигнем вершины, тем скорее уйдем отсюда,-- сказал он. -- Кому охота задерживаться в таком месте!

В виде исключения я был с ним согласен^

Перед тем, как выходить, я забежал за высокий камень (в последнее время мы проделывали эту процедуру до двенадцати раз в день), а заодно быстро пролистал в справочнике раздел "Продвижение по льду". Совсем как студент перед экзаменом -- и столь же бессмысленно.

Мы вышли без пятнадцати восемь. Все трое были одеты одинаково: штормовки, итальянские ботинки, темные очки. Только головные уборы различались. А без них нельзя: несмотря на ранний час, солнце жгло немилосердно. Лица намазали глетчерной мазью, губы -- какой-то розовой дрянью австрийского производства. Любой встречный безошибочно признал бы в нас охотников за головами.

Первый участок: массивная скала, гладко отполированная тысячами тонн льда. Я разбил камень свинцового цвета и увидел на изломе блестящий серый гранит. Слева показалось второе озеро, поменьше первого, зато несравненно красивее. Ветер чуть морщил восхитительную голубую гладь, которая неудержимо манила нас, призывая выбросить из головы все безумные затеи.

А вот и конечная морена -- могучие плиты, принесенные ледником. Словно шайка великанов играла в огромные каменные карты, да так и бросила их, оставив кучки высотой до восемнадцати метров. Мы карабкались по глыбам, словно муравьи. Где-то под ногами журчали незримые ручьи. Рядом вздымался к не

бу "сын" Мир Самира; с его склонов доносились странные рокочущие звуки.

Около половины девятого мы достигли ледника -- первого в моей жизни. Он был больше двух километров в длину. Ближнюю к нам часть покрывал тридцатисантиметровый слой снега; ночью он смерзался, становясь плотным, но сейчас его разрыхлило солнце, и вода хлестала из-под кромки, будто там были скрыты пожа[рные шланги.

Мы ступили на лед, держась ближе к крутым снежным склонам в правой стороне. Очутившись в прохладной тени "сына", мы привязали кошки. Я впервые держал их в руках, если не

считать того дня, когда покупал снаряжение в Милане. Язык не поворачивался спросить Хью, знаком ли он.с этим приспособлением, но я заметил, что его кошки тоже совсем новые...

-- Мне что-то не хочется идти дальше,-- сказал Абдул Гхияз, словно прочитав мои мысли. Достаточно было посмотреть, как он возится, чтобы понять, что наш афганский друг никогда в жизни не пользовался 'кошками.-Моя голова очень болит.

-- У меня болит живот, а у Ньюби -- ноги, и все равно мы пойдем,-возразил Хью.

У нас хватило жестокости уговорить его продолжать восхождение. Не знаю, высота ли подействовала или еще что-нибудь, но мы решительно связались веревкой,.и Абдул покорно присоединился к связке.

Пошли дальше: Абдул Гхияз с головной болью, Хью с поносом, я с больными ногами и поносом. Впрочем, в остальном мы чувствовали себя великолепно -так или иначе, ноги шли.

-- По-моему, мы отлично акклиматизировались,-- с удовлетворением заявил Хью.

Я безуспешно пытался представить себе самочувствие человека, который акклиматизировался плохо.

С непривычными кошками на ногах мы, наподобие заводных кукол, неуклюже шагали по леднику, не сводя глаз со льда и поминутно тыкая в .него ледорубами на предмет обнаружения трещин, Я никак не мог отделаться от чувства, что мы ведем себя смехотворно. Более опытные восходители, возможно, с одного" взгляда определили бы, что трещин нет, во всяком случае в нижней части. Но нам не с кем было посоветоваться, и мы предпочли: продолжать в том же духе.

Сильно мешало яркое освещение. Несмотря на темные очки,, было такое ощущение, словно водитель встречной машины забыл выключить дальний свет. Хотелось пить, кругом заманчиво^ журчали ручейки. Трудно было устоять против соблазна сделать-хотя бы один глоток; только состояние наших кишечников помогло нам преодолеть искушение.

В верхней части ледник был круче, а снег глубже. Я стал рубить ступени -- сперва излишне большие, потом, по мере того* как приноровился, все. меньше и меньше. Грозная стена надви- . нулась вплотную, однако вдоль верхней кромки ледника, отделяя нас от скалы, тянулось нечто вроде противотанкового рва.

-- Бергшрунд,-- произнес Хью.

-- Это еще что такое?

-- Такая трещина в леднике. Она неглубокая, всего полтора метра.

-- Откуда ты знаешь? -- не удержался я, хотя место было не самое подходящее для длительных разговоров.