Генри Мортон - По библейским местам

Монахи рассказали, что в определенный день, раз в году, луч света проникает внутрь темной и тесной церкви. Окружающие горы так высоки, что за исключением этого дня часовня Неопалимой Купины погружена в почти полный мрак.

Вероятно, самая большая бестактность, которую может допустить англичанин на Синае, — заявить, что он внес деньги на покупку Синайского кодекса, который теперь находится в Британском музее. Я благодарен за то, что никто не заговорил со мной на эту тему, но я понимаю, что для монахов это болезненный вопрос. Они говорят, что Тишендорф увез кодекс в 1859 году, чтобы скопировать, а потом русский царь нечестным образом им завладел. Вероятно, они считают, что мы не имели права приобретать кодекс, поскольку рассматривают рукопись как украденную собственность [13] Синайский кодекс — древнейшая полная славянская рукопись Библии. На самом деле история вывоза рукописи в Европу несколько сложнее. Тишендорф вывез несколько тетрадей, которые сейчас находятся в Лейпциге. Причем первые листы он нашел в корзине с листами для растопки. Основная часть рукописи была добровольно передана русскому царю в качестве благодарности за неоднократные крупные пожертвования. Эта рукопись находилась в Императорской Публичной библиотеке в Санкт-Петербурге вплоть до 1930-х гг., когда советское правительство продало ее в числе других культурных ценностей. Именно эта рукопись находится в Британском музее. Несколько листов находятся по-прежнему в Петербурге, они попали в библиотеку с другим собранием листов, привезенных с Синая П. Д. Успенским. — Примеч. перев. .

Кто бы ни был прав, известность и финансовая ценность Синайского кодекса заставили монахов тщательнее охранять свою библиотеку. Книгами больше не пренебрегают. Они находятся в каменной комнате, напоминающей банковское хранилище, а самые ценные тома помещены за решетку, которая запирается на замок. Книги лежат на полках, большинство из них имеет бумажные ярлыки на корешке, на которых написаны заглавия по-гречески и по-арабски. Мне показали знаменитый Золотой кодекс с иллюминованными страницами и другие древние драгоценные рукописи, бережно хранимые под замком.

Неподалеку от библиотеки расположена старинная трапезная. Это большое каменное, сводчатое помещение с маленьким алтарем в восточной части, над которым есть отдельный полукруглый свод. Стены покрыты современными фресками, медальонами с образами святых. Самое замечательное украшение — фреска над алтарем, исполненная одним из синайских монахов. С богатством деталей, достойным Брейгеля, она изображает сцену Страшного суда; каковы бы ни были недостатки, ее невозможно упрекнуть в отсутствии действия или реализма. В верхней части представлен Господь на престоле в небесах; по сторонам от Него сидят апостолы и святые, которые ожидают приговора душам смертных. Справа изображен ад, готовый принять злых и грешных, кое-кто уже прибыл туда и пребывает в отчаянии, в окружении змей, ужасных чудовищ и разнообразных бесов. Внизу, на земле, открываются могилы, выпуская мертвецов. Архангел Михаил в полном римском боевом облачении поражает копьем дракона; группа черных как смоль демонов сопровождает Антихриста; но самая замечательная часть фрески — святое воинство, открывающее врата Гроба Господня, из которых выходит Спаситель с крестом в руках. Все это написано с необычайной искренностью и изяществом, и мне очень жаль, что не удалось узнать имя художника.

На стенах трапезной также изображены различные гербы, вырезанные крестоносцами и паломниками Средневековья. К несчастью, многие другие, написанные красками на каменных стенах, были с течением времени удалены.

Брат Гавриил сказал мне, что существует обычай, согласно которому настоятель сидит спиной к восточной стене, а монахи занимают боковые стороны стола. Трапеза обычно состоит из черной фасоли, оливкового масла, хлеба; пока все едят, один из монахов читает отрывки из житий святых, его чтение подчиняется звонкам колокольчика, который стоит рядом с настоятелем, — звон указывает, когда остановиться, а когда продолжить чтение.

Монахи раньше обмывали ноги паломников в трапезной, но теперь поток русских паломников на Синай иссяк и эта церемония стала исключительно редкой. Когда Покок посещал монастырь в 1739 году, он отметил существование этой традиции: паломникам обмывали ноги вскоре после прибытия в монастырь. Ноги самого Покока обмыл лично настоятель. «Один из монахов после окончания церемонии держит чашу с водой и кувшин в руках, а затем опрыскивает паломников розовой водой; если речь идет о мирянах, церемонию совершает один из послушников, а все сообщество сидит в зале и распевает гимны».