Василий Песков: Сорок дней в Африке

Рискуем мы чем-нибудь, ожидая в двадцати метрах, что бегемоты покажут не только спины? Пожалуй, нет, хотя известны случаи нападения. Газеты как-то писали: в Уганде, где бегемотов многие тысячи, один потерявший осторожность рыбак был зверем почти перекушен…

Слоны, которые по-прежнему топчутся на опушке, сулят нам хорошие кадры. И мы едем к слонам. Приближаемся метров на сорок. Хорошо видно: крайний слон дергает хоботом траву, трясет пучок, чтобы земля осыпалась, и несет в рот. Три других слона заняты туалетом. Один обливает себя водой, два обсыпаются пылью. И тут инструментом является хобот. Наше соседство не вызвало радости у слонов. Встопорщив огромные уши, что означало опасное возбуждение, слоны начали двигаться. Особенно беспокойна большая слониха с ушами как два потрепанных одеяла. Фабиан отъезжает, да и пора: шесть часов вечера. По твердому правилу все машины в этот час обязаны уезжать. Звери ночью ведут себя иначе, чем днем, а ночь на экваторе наступает мгновенно. Только что было солнце, и вдруг словно занавес опустился: пятнадцать минут — и темно.

— Гуд ивнинг, джентльмены! Как прошел день? — мистер Стивенсон явно доволен, что кроме всего, чем обычно интересуются посетители заповедника, мы заметили еще и дороги, насыпанные с большим трудом, постройку музея, домики для охраны, гараж, насосную станцию, умелую планировку усадьбы. Стивенсон не из тех англичан, для которых Африка — место, где умножаются капиталы. Он труженик. Правительство Танзании предложило ему остаться работать. Заповедник Микуми — его детище. Это самый молодой заповедник в стране.

— В Советском Союзе, я знаю, много строек. Вам не надо объяснять, что значит в диком месте иметь дорогу, электричество, горячую воду. — Стивенсон показал ладони в ссадинах и мозолях.

Дом Стива (так он просил его называть) сложен из дикого камня и стоит на самом краю усадьбы. Мы слышали, как в темноте совсем рядом топчутся буйволы и кто-то пробегает легким шуршащим шагом. На столик под тамариндом жена и теща хозяина приносят английский чай с молоком.

Разговор — о природе и заповедниках. Сибирь и Подмосковье интересуют хозяина так же, как гостей Африка. Сколько заповедников? Что охраняют? Есть ли туристы? Каковы правила? Как удалось сберечь сайгаков и подмосковного лося?..

Потом наступает наша очередь спрашивать…

Восточная Африка — единственное на Земле место, где еще можно увидеть стада крупных животных, какие жили когда-то по всей планете. Но таких островов жизни и тут сохранилось немного. Из числа животных, которых европейцы застали на Африканском материке, явившись сюда в прошлом столетии, сегодня осталось примерно десять процентов. Виной тому — ружье белого человека. В тридцатых годах стало ясно: если срочно не принять меры, слоны, носороги, львы, буйволы, стада антилоп встречаться нам будут лишь на картинках. Были созданы первые заповедники. Появилась надежда. Но в это же время богатые люди Америки и Европы продолжали (и продолжают теперь!) ездить в Африку с ружьями. Пять тысяч слонов и тысяча носорогов до сих пор ежегодная дань человеческой страсти к убийству. Заповедники стали единственным местом, где еще может что-нибудь сохраниться. Но в Танзании был лишь один заповедник. И когда государство в 1961 году обрело независимость, в Европе и Америке раздались голоса: «Теперь всё передушат». Обеспокоены были и друзья Африки. Среди бесчисленных забот, политических споров и хозяйственных дел найдутся ли время и силы подумать о единственной в своем роде ценности на Земле? С гордостью за африканцев теперь можно сказать: они хорошо поняли огромную ценность своей природы для всего человечества и все выгоды, которые можно извлечь, приглашая в страну туристов. Вот интервью президента Танзании Джулиуса Ньерере европейскому журналисту: «Меня лично мало привлекают дикие животные. Я не могу себе представить, чтобы я мог проводить свой отпуск, занимаясь рассматриванием крокодилов, но мне известно: европейцам и американцам это нравится, они стремятся увидеть слонов и жирафов. В Танзании сохранилось небольшое число африканских животных. Я позабочусь о том, чтобы туристы смогли их увидеть. По моим соображениям, дикие животные станут третьим важнейшим источником дохода в нашей стране после сизаля и алмазов».

Сегодня в Танзании уже пять заповедников.

Заповедник Микуми еще не вполне готов к приему туристов, он пока осторожно себя рекламирует, к тому же он лежит не на главной туристской дороге. В других же местах мы видели: раскрашенные под жирафу и зебру автомобили туристских компаний идут в заповедники непрерывно.