Андрэ Дави - По Нилу на каяках

Без сомнения, мы мешаем бегемотам безмятежно резвиться в воде. Днем животные обычно находятся в реке, а ночи проводят на прибрежных пастбищах. В это утро их в Катере полным-полно. Целые семьи бегемотов наслаждаются прохладой, погрузившись в воду. На поверхности торчат лишь огромные, покрытые густой щетиной серые морды в розовых пятнах, с козырьками массивных надбровных дуг и маленькими острыми ушами, которыми они не переставая шевелят. Ясно, что бегемоты нас заметили. Интересно, что они думают об этих трех белых фигурах, которые непрошеными явились в их владения? Животные звучно хрюкают, затем ныряют, направляясь в нашу сторону, и появляются на поверхности то совсем близко от наших лодок, то немного дальше. Одни разевают огромные пасти, точно собираются нас проглотить, другие, вынырнув, громко фыркают, выпуская из ноздрей целые фонтаны воды.

У истоков Нила

Пользуемся каждой передышкой, чтобы достать фляги: от непрерывного напряжения и экваториального солнца пересыхает в горле. Большими глотками пьем фильтрованную воду, которой запаслись при отплытии.

Берега Кагеры покрывают густые заросли — деревья, тростники и папирусы. Знаменитые папирусы, о которых мы столько слышали, теперь совсем рядом с нами. Они имеют зеленые трехгранные стебли двух или трехметровой высоты и растут густыми пучками. К мутной воде склоняются их ажурные зонтики, венчающие стебли. Разворачивающийся перед ними пейзаж исполнен дикого великолепия.

Джон догнал нас, и мы устремляемся вперед. Все время приходится быть начеку, огибать бесконечные зеленые островки, старательно избегая водоворотов и потоков, которые прибивают к берегу, загроможденному корнями. Стараемся держаться как можно дальше от бегемотов.

Течение становится все стремительнее, что затрудняет ориентировку и выбор пути Количество островков и торчащих из воды камней все растет Берега по-прежнему неприступны. Порывы ветра доносят до нас приглушенный гул, он как бы идет снизу. Шум усиливается, возвещая о приближении порога.

Джон исчезает в узком проходе, и мы теряем его из виду. Жан продолжает держаться в фарватере, я следую за ним. Двигаемся осторожно, направляя лодки легкими ударами весла. Жан не замечает бегемота, который плывет по течению рядом с ним, с правой стороны. Животное, испугавшись, тихонько погружается в воду и через несколько секунд всплывает снова, на этот раз прямо передо мной. Чтобы не наскочить на него, я делаю резкое движение веслом и едва успеваю свернуть. Бегемот, пораженный не менее, чем я, мгновенно скрывается под водой. Это меня вполне устраивает. Но тем временем меня успело снести к самому краю порога, причем мой каяк развернуло поперек реки.

Катастрофа неизбежна. Не успел я и глазом моргнуть, как лодка опрокинулась и я очутился в воде. Стремнина с неодолимой силой увлекает меня, кружит в водоворотах, бросает с одного перепада на другой, волочит по дну, ударяя о камни. Отчаянно барахтаюсь, стараясь выбраться на поверхность и перевести дыхание.

Течение уносит мой перевернувшийся вверх дном каяк. Я вижу, как он ныряет в кипящий поток и его выталкивают оттуда подводные толчки. Но он продолжает плыть. Понимаю, что если я смогу догнать лодку и за нее уцепиться, я спасен. С трудом перевожу дух. Нельзя терять ни минуты. Изо всех сил плыву к каяку, настигаю его и, уцепившись, ухитряюсь направить к островку, о который разбиваются водяные струи. Мне удается на него вскарабкаться. Теперь я спасен, но моя лодка в опасности: течение настолько сильное, что грозит раздавить ее о скалу. С большим трудом, преодолевая сантиметр за сантиметром, вытаскиваю каяк из воды. Он в весьма плачевном состоянии. Во время всех этих приключений я лишился шляпы, и солнце не замедлило напомнить мне о злополучной утрате. Приходится покрыть голову платком и каждые пять минут смачивать его, чтобы избежать солнечного удара.

Усаживаюсь, постепенно прихожу в себя и обдумываю свое положение. Оно не блестяще: сижу один на скале, в самой середине стремнины, с исковерканным каяком. Где товарищи? Что случилось с ними?

Мои размышления прерываются — вижу Жана, он шлепает по грязи, пробираясь сквозь заросли папируса. Не все потеряно. Жан меня ищет, но не видит за густой прибрежной растительностью. Кричу изо всех сил, однако шум воды заглушает мой голос. На островке растут папирусы: срезаю один из них, привязываю к стеблю платок и начинаю им энергично размахивать. Я похожу на потерпевшего кораблекрушение, который с необитаемого острова только что увидел вдали корабль. Наконец Жан меня замечает и направляется по берегу в мою сторону. За ним показывается Джон, с головы до ног покрытый грязью. Очевидно, его лодка тоже перевернулась. Вот они добрались до берега прямо против моего островка. Вскоре мне пришлось самому убедиться, что эта их маленькая прогулка — настоящий подвиг.