Генри Мортон - Прогулки по Испании - От Пиренеев до Гибралтара

К тому времени солнце встало и туман рассеялся. С нескольких маленьких запертых сараев сняли засовы, и они явили взору самодельные сельскохозяйственные орудия: грабли, деревянные вилы и достаточное количество метел, чтобы экипировать всех ведьм в мире. Как ни желал я остаться в этой славной деревушке, я все же чувствовал, что не осмелюсь посмотреть в глаза своим друзьям в Мадриде, если не увижу хоть что-нибудь из праздника Сан-Фермин. Когда я доехал до Памплоны, город уже протрезвлялся от возбуждения и готовился узреть торжественную процессию, текущую по улицам со статуей святого покровителя — самого Фермина. Теперь у меня сложилось впечатление, что я в средневековом городе. Колокола звонили, мужчины на деревянных лошадках, вооруженные пузырями на палках, гонялись за всеми встречными девушками и скакали за стайками восторженных детишек, которые уворачивались от них, но не раньше, чем получали удар пузырем по головке. Модно одетые женщины собирались на балконах общественных зданий, городские сановники в парадных костюмах и офицеры в орденах и медалях пробирались сквозь толпу. В боковой улочке я наткнулся на одного из великанов, крючконосого вельможу, выряженного в великолепный костюм из старинной парчи, — его голова из папье-маше была, я совершенно уверен, карикатурой на герцога Веллингтона. Всех Cabezudos и Gigantones вытащили из собора, и они шествовали по улицам. Сначала я не видел великанов, но Cabezudos попадались везде и пугали куда больше, чем любой великан, потому что были слишком живыми пародиями на человеческие существа. Люди, наряженные этими «большеголовыми», носили костюмы восемнадцатого века, а лица огромных масок либо были совершенно лишены выражения, либо застыли в ужасных усмешках. В узкой улочке я столкнулся с восемью великанами Памплоны: великолепно раскрашенные и одетые, они ковыляли вереницей, неуклюже поворачиваясь из стороны в сторону, медленной семенящей походкой, будто человек внутри плетеного каркаса делал обычные человеческие шаги. Великаны изображали Фердинанда и Изабеллу, четырех мавров и двух южноамериканских индейцев. Лицо у Фердинанда было кирпично-красным, волосы и борода — цвета воронова крыла, а корона золотой. Поверх голубой формы блестел серебряный нагрудник панциря, король сжимал серебряной латной рукавицей рукоять огромного меча. Изабелла красовалась в желтокрасном — цветах Испании — и кружевной мантилье размером с ковер. Мавры выглядели свирепо в своих тюрбанах; один был султаном, другой — султаншей, а остальные два — воинами, завернутыми с головы до пят в белые бурнусы; индейцы оказались эбеново-черными, с перьями в волосах. Толпа встретила эти фигуры воплями восторга: мальчишки восхищенно бежали перед ними, а те малютки, которые видели их впервые, преисполнились удивлением. Насколько хорошо средневековые люди знали, как впечатлять тех, кто не умеет читать!

Я занял место на краю мостовой и в ожидании святого Фермина прочитал его некролог в специальном выпуске утренней «Arriba España». Это свежайшая новость в Памплоне каждый июль! Святой жил во времена правления императора Деция (201–251) в Испании, тогда полностью римской. Он был сыном известного сенатора Памплоны — точнее, Помпейополиса, как город в те времена назывался, — и после крещения его послали миссионером в Галлию. Фермин стал первым епископом Амьена, где его до сих пор почитают и где он принял мученичество — вероятно, во время Дециевых гонений.

Я услышал приближающийся оркестр и увидел, как из-за угла медленно появляется процессия, призванная раскрыть и воплотить любовь испанцев к церемониям и формальностям, а также, необходимо добавить, культ достоинства: я ни разу не видел события подобного рода, настолько лишенного юмора и пафоса, часто вкрадывающихся в торжественные ритуалы. Первыми шли восемь великанов под предводительством Фердинанда и Изабеллы — собственной неофициальной процессией, окруженной маленькими мальчиками, бьющими в барабаны. Было восхитительно смотреть на этих испанских родственников Гога и Магога, ковыляющих в солнечном свете, и мне иногда удавалось разглядеть внутри куклы мужское лицо, глядящее сквозь проем в каркасе чуть ниже пояса великана. Перед началом настоящей процессии образовался перерыв; к этому времени великаны свернули в узкий переулок, и видно было, как они неуклюже поворачиваются из стороны в сторону, словно отвечая на приветствия людей на балконах, стоящих на одном уровне с их головами.