Генри Мортон - Прогулки по Испании - От Пиренеев до Гибралтара

Рядом с Львиным двориком находится прелестный сад с прудами, где на бортике сидят два еще более странных льва; а позади — терраса над террасой, засаженные кипарисами, миртами, олеандрами и всевозможными душистыми кустами. Также здесь сотни цветочных горшков с геранями и гвоздиками. Горшки для цветов можно увидеть по всей Испании; возможно, это тоже мавританское наследие.

Возвращаюсь в Львиный дворик и восхищаюсь им снова. Даже здание, настолько не привязанное к реальности, как Альгамбра, оставляет дату своего рождения в истории: говорят, что строить ее начал Мухаммед V в 1377 году. Это был год, когда молодой Ричард II Бордоский был коронован в Англии; каким далеким кажется Уот Тайлер из этого пышного чертога удовольствий! Хотя современная архитектура английских домов более солидна, ей недостает изощренной роскоши сна из «Тысячи и одной ночи». До самого конца оккупации мавры в Испании жили весьма богато. Ни один средневековый король не имел такого экзотического окружения — притом женственного, ибо в сохранившихся частях Альгамбры всегда думается о женщинах. Эти прелестные аллеи, фонтаны и аркады, эти очаровательные маленькие беседки, словно созданные для слез, вздохов и варенья из лепестков роз, — все наводит на мысль, что Альгамбра во многом подобна женщине, у которой нет других достоинств, кроме красоты.

Перед любым посетителем этого дворца проходят видения роскошествующих султанов, но мне они остались не видны. Вместо этого я узрел важную и строгую испанскую девочку, с учителями и гувернантками, занятую написанием подобающих писем на латыни мальчику, носившему имя Артур и жившему в далекой стране, в замке под названием Ладлоу в графстве Шропшир. После захвата Гранады Альгамбра стала для Екатерины Арагонской домом, и пока она жила здесь, ее обручили с Артуром, принцем Уэльским, наследником Генриха VII Английского. Когда ей исполнилось шестнадцать, она навсегда распрощалась с Альгамброй и уплыла, чтобы стать принцессой Уэльской; и в последующие темные годы наверняка не раз вспоминала здешние солнце и цветы.

Я смотрел из окна Альгамбры через речную долину на холм Альбайсин, где развлекали туристов многие поколения цыган. В бинокль видны были маленькие беленые домики, частью с плоскими крышами, толпой бегущие вверх по склону, с узкими переулочками между ними, — там великое множество цыган живет с сотнями бронзовых и медных горшков и кастрюль в пещерах, освещенных электричеством.

Я выделил дом, плоскую крышу которого превратили в сцену с ярусами сидений по одной стороне. Пока я рассматривал его, из-за угла осторожно вывернул микроавтобус и остановился перед домом. Наружу вылез гид, а за ним шесть туристов, как я разглядел по одежде, американцев. Гид, очевидно, объяснял, что это место, где они смогут увидеть нечто подлинное, если захотят. Он может представить их очень хорошей и честной семье gitanos [97] Цыгане ( исп .). . Я словно услышал, как туристы восклицают: «Конечно, пойдемте!» Пока посетители фотографировали дом, гид постучал в дверь. Группа вошла внутрь, и дверь закрылась.

Через несколько минут три американки появились на крыше, подозрительно оглядываясь вокруг, за ними следовали трое мужчин с камерами наготове. Гид вышел с четырьмя девушками, одетыми в яркие юбки с оборками; девушки рассеялись по маленькой сцене в шелесте красного, синего и желтого и приняли исходные позы для танца. Резкие щелчки их кастаньет слышны были даже здесь, на холме. Они кружились и отбивали ритм, вскидывая руки, а туристы отслеживали их движения «лейками» и «роллейфлексами», приседая на корточки, чтобы получить нужный ракурс. Фотографы то приближались к танцовщицам, то отступали, чтобы захватить в кадр всю сцену. Я понадеялся, что они пользуются цветной пленкой. Танец внезапно завершился, мелькнули бумажники, и гид принял песеты; должно быть, плата была щедрой, поскольку все девушки заулыбались и замахали руками, и даже старая цыганка, которая открывала дверь, выглядела преисполненной благодарности.

Мне почудилось, я слышу голос некоего честолюбивого молодого человека, подобострастно говорящего президенту своего банка, который демонстрирует ему снимки: «Вот это да, сэр, вы залезли Испании под шкуру!»

Микроавтобус укатил прочь в направлении гробницы Los Reyos Católicos .

Я составил список величайших и прекраснейших достопримечательностей, которые к этому времени увидел в Испании: Прадо и Пласа Майор в Мадриде, пастранские гобелены, монастырь Гуадалупе, собор и сам город Толедо, римский амфитеатр в Мериде, собор в Севилье, монастырь Ла Рабида, мечеть Кордовы, Альгамбра и наконец самая внушительная гробница, какая мне встречалась, — могила Фердинанда и Изабеллы в Королевской капелле в Гранаде.