Дервла Мерфи - Девственная земля

Тропа, теперь хорошо различимая, еще с милю шла по ровной долине. Затем прямо под Сиклисом, которого уже не было видно, она резко повернула влево. Тропа уводила нас все выше и выше. Мы долго тащились в гору. Стало казаться, что так будет продолжаться до бесконечности. Наши тела ныли от усталости, в животе бурчало, а конца подъему не было видно. И вот наконец мы у цели. Думаю, даже людям, не занимающимся альпинизмом, знакома ни с чем не сравнимая радость покорения высоты. Неизъяснимый восторг будоражит кровь, когда на каждой остановке видишь, как далеко внизу остается долина, откуда ты начал свой путь. Не понимаю, почему именно подъем, а не поступательное движение вперед вызывает такую бурную радость. Без сомнения, психологи могут это растолковать, я же не берусь подвергать ни с чем не сравнимое состояние клиническому анализу.

Чимба и я прибыли сюда после одиннадцати, на час раньше остальных. В Сиклисе живут гурунги. Несколько последних лет там действовала школа. Недавно ее закрыли: уехал учитель, поскольку правительство в течение пятнадцати месяцев забывало платить ему жалованье. Этот случай не исключение из правил: по всему Непалу новые сельские школы часто закрываются по той же причине.

В единственной лавке (она же чайная) торговали тканями, сигаретами, спичками и, по счастливой случайности, отвратительным индийским печеньем, которое почему-то так любят непальцы. Пока Чимба варил рис на очаге хозяина магазина, я уничтожила целый фунт этого заплесневелого чуда кулинарного искусства.

Я сидела и ела печенье возле магазина на краю террасы, обращенной в сторону долины (каждая улочка здесь непременно терраса). Шум реки на такой высоте не слышен, и я наслаждалась тишиной, так успокаивающе действующей на мои нервы. Внизу лежала долина, а сверкающие снегом вершины словно парили над горами. Напротив Сиклиса, за рекой, виднелась еще одна горная деревушка. Она казалась обманчиво близкой (однако в период муссонов связь между этими двумя селениями нарушалась).

Солнце на высоте девяти тысяч футов над уровнем моря даже обжигает, и меня совсем разморило. Пока мы ели рис, над долиной величественно поплыли серые тучи, и вскоре длинные, спирально закручивающиеся жгуты тумана, оторвавшись от основной массы облаков, холодной влагой охватили деревню. Мы еще возились с пиявками — освобождали от них несчастных тибетцев, и тут дождь хлынул как из ведра. У моих спутников еще хватало сил подтрунивать друг над другом и над собственной усталостью, когда, измученные подъемом, по двое и по трое карабкались они в гору. К счастью, вездесущий Чимба уже договорился о нашем размещении в здании местного панчаята [48] Панчаят — орган самоуправления в Непале на разных ступенях: от деревенского совета до «парламента» — Национального панчаята. , куда мы кинулись, чтобы скрыться от сильных потоков воды, обрушившихся на наши головы.

Новое здание панчаята — весьма хлипкое сооружение из дерева, камня и глины, с протекающей крышей из рифленого железа. Иметь дом с такой крышей в этих местах — весьма престижно, ведь каждый лист железа доставлен на спине из Индии. Правда, эти крыши так же непрактичны, как и безобразны, и вызывающе контрастируют с великолепным пейзажем.

После кошмарной ночи, проведенной в Топрунге, трудного похода и плотного обеда я буквально валилась с ног. Пока тибетцы кипятили свой честно заработанный чай для цзамбы, я, свернувшись клубком в углу на неровном глиняном полу, крепко заснула.

Чимба попытался оповестить жителей, что мы ищем циновки. Однако в это время года крестьяне настолько заняты работой на полях, что в деревне с пяти часов утра до восьми вечера никого — ни мужчин, ни женщин, ни детей — не найти. (Когда приходится спускаться на две-три тысячи футов, чтобы добраться до своего поля, то не очень-то потянет домой пообедать.) Часов в шесть вечера небольшой группой мы отправились по домам, но там оставались лишь трясущиеся, беззубые, совершенно выжившие из ума старики, которые уже давно забыли, что такое бамбуковые циновки. Вскоре мы бросили бесполезное занятие, тем более что поднялся невообразимый шум — во дворе каждого дома нас встречали лаем цепные собаки.

Сиклис совершенно не похож на деревни в долине с крашенными в красно-коричневые тона стенами и соломенными крышами. Здесь дома построены из огромных камней, скрепленных коричневой глиной. Большинство крыш из тяжелых сланцевых плит. Крутые неровные ступени ведут от одного яруса домов к другому. Сегодня вечером каждая из таких лестниц превратилась в маленький водопад. Сначала я никак не могла понять, почему первопоселенцы, имея в своем распоряжении огромную гору, решили все-таки строить дома на такой высоте. Сегодня, осматривая деревню, я сообразила, что деревня расположилась в самой скалистой части горы, где ничего не растет.