Леонид Платов - Предела нет

Но если мы не в Терезиендорфе, то где же мы?

Стиснув зубы, Колесников напряг память. Карта! Вспомни, как выглядела карта!

Это отняло у него столько сил, стоило ему такого невероятного нервного напряжения, что он едва не застонал.

И все же карта во всех подробностях возникла наконец перед его умственным взором.

В левом углу карты (а не в правом, где находится Терезиендорф) что-то белело. Как будто бы там остались следы подчистки. Да, точно! В этом месте с поспешностью стирали резинкой, даже, по-видимому, счищали лезвием бритвы красный кружок, которым был обведен какой-то населенный пункт.

«Ну же, название этого населенного пункта! Ахтунг?.. Афер?..

Ашен! Так и есть! Я — в Ашене! Мне указали пункт, который находится в диаметрально противоположной стороне, не влево, а вправо от шоссе (если двигаться от Санкт-Пельтена), но примерно на таком же расстоянии, что и Ашен».

И вот вся вражеская стратегия как на ладони!

Бельчке провел руками по лицу. На пухлых губах его опять играет та же приветливая, доброжелательная улыбка.

— Вы убедились?

— Да, я убедился, — сказал Колесников.

— Не будем же медлить! Вы, конечно, имеете свой шифр или радиопароль?

— Имею.

— В какое время выходят на связь ваши штабные радисты?

— Днем через каждые четыре часа. Ночью каждый час.

— И долго ждут связи с вами?

— В течение пятнадцати минут.

— Сейчас без семи минут три.

— Да, пора.

— В таком случае… Банг! Сопроводите нашего гостя к рации!

Колесников ожидал, что его поведут к трапу и куда-то вниз. Но Банг толкнул одну из белых панелей в стене, она мягко подалась и ушла внутрь. Ого! Сколько здесь потайных дверей!

— Прошу! — сказал Банг и пропустил «нашего гостя» первым.

Перед Колосниковым был коридор, и довольно длинный. Вереница плафонов протянулась под потолком. Лампочки почему-то горели вполнакала.

Быстро пройдя по коридору, Банг и Колесников очутились в тесной комнате, где помещалась радиорубка. Радист, белобрысый юнец с воспаленными красными веками, видимо, хронически недосыпающий, вскочил с табуретки. Он с удивлением взглянул на Колесникова.

А тот внимательно рассматривал рацию.

Почти такой же переносной приемо-передающей аппаратурой пользовались разведчики, только здесь ящик был побольше. Как обычно, стояли под столом сухие элементы: три батареи накала и одна для питания — анодная.

Колесников вспомнил о шифрах-роликах, из-за которых его заклинило когда-то в бомболюке ДБ-3. Эх, как кстати был бы такой ролик сейчас!

Ну что ж! Придется воспользоваться запасной линией связи — передавать кодом по радио.

Колесников потянулся к ключу.

Банг придержал его за руку.

— На ключе наш радист! — строго сказал он. — Будете диктовать текст. Запомнили то, что сказал штандартенфюрер? Или, может быть, записать его слова на бумаге?

— Не надо. Я запомнил.

Радист снова надел наушники и занял свое место у рации.

— Какой ваш шифр? — бросил он, не оборачиваясь.

— «ЮКШС», — торопливо подсказал, становясь за его спиной. Колесников.

— На какой волне?

— На волне 2750.

Радист застучал ключом. Работал он, несмотря на свой сонный вид, отлично — четко и быстро.

Наши радисты, несомненно, сразу же распознают, что почерк не Колесникова. Но это еще не так страшно.

В штабе флотилии было подразделение радистов, которые следили в эфире за разведчиками, находившимися на задании. Даже если предполагалось, что разведчик погиб, с ним продолжали в течение определенного времени выходить на связь. Были возможны варианты. Разведчик сам, в силу неблагоприятно сложившихся обстоятельств, мог вывести из строя свою рацию. Впоследствии обстоятельства изменились, он сумел собрать новую, раздобыв к ней детали, и снова вышел в эфир. Наконец, он мог быть ранен, лишен возможности работать на ключе, ему пришлось обучить товарища…

Так что незнакомый почерк — полбеды! Тревожит другое. Ведь его, Колесникова, наверное, посчитали погибшим при высадке десанта. С того дня прошло более полутора месяцев. Код могли за это время изменить.

Но попробуем рискнем!

— Сигнал перехода на прием? — буркнул радист.

— КФС.

Радист несколько раз отстучал ключом три эти буквы.

— Какие позывные ожидать?

— ФЛК.

Стук ключом прекратился. Радист слушает. Ждет…

Напряжение в радиорубке нарастает. Банг нервно перекатывает во рту сигарету, не замечая, что она потухла. Вошел Бельчке на цыпочках, спросил взглядом: «Ну как?» Банг досадливо дернул плечом.