Всеволод Овчинников - Размышления странника (сборник)

Мировая общественность не без основания именует ныне КНР «мастерской мира». Это звание когда-то первой заслужила Англия после промышленной революции XVIII века. Теперь пекинское руководство намерено совершить еще один прорыв, уже не количественный, а качественный. Превратить «мастерскую мира» в «мировую лабораторию». В страну, которая не заимствовала бы чужие технологии, а стала равноправным участником научно-технического прогресса.

XXI век поставил перед Китаем, как и перед Россией, задачу перейти к инновационной экономике. И тут оказалось, что древние конфуцианские традиции дают в наши дни Поднебесной важные преимущества. Китайцам генетически присущ культ учености, представление о том, что только образование способно повысить положение человека в обществе. Китайские вузы уже сейчас выпускают вчетверо больше инженеров, нежели американские.

КНР поставляет ныне на мировой рынок больше продукции информационных технологий, чем США или ЕС. Но лишь 15–20 процентов стоимости этих компьютеров, мобильных телефонов, цифровых фотокамер причитаются китайским предпринимателям. Остальное идет в уплату зарубежным владельцам лицензий и патентов. Перспективная программа создания «экономики знаний» ставит целью к 2020 году сократить зависимость Китая от иностранных технологий с 80 до 30 процентов.

Главы двух наших государств подписали Договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве, который заложил юридический фундамент для доверительного партнерства и стратегического взаимодействия России и Китая в XXI веке. Наши страны обязались жить как добрые соседи, верные друзья, надежные партнеры.

Соответствует ли высокому уровню политических отношений объем торговли между нами? Наш товарооборот превзошел уровень советских времен. Однако у российско-китайской торговли очень несовершенная структура. Россия поставляет в основном сырье (металлолом, необработанную древесину, химические удобрения), а Китай — второсортный ширпотреб. Слишком мало в нашем товарообороте высокотехнологичных товаров.

Прошли времена, когда один минвнешторг имел дело лишь с другим минвнешторгом. Теперь торговля стала децентрализованной, сложились прямые межрегиональные и приграничные экономические связи. Однако это имеет не только позитивные, но и негативные последствия. Неурегулированность правовой базы так называемой народной торговли привела к тому, что значительная часть товарооборота ушла в теневую или «серую» зону.

Китайские «челноки» по туристическому каналу перемещают через границу небольшие партии товаров народного потребления и самостоятельно реализуют их на российских потребительских рынках.

Полученная выручка нигде не фиксируется, почти не облагается налогами и таможенными сборами. Это ставит челнока в бесправное положение, побуждает его или искать «крышу», то есть становиться жертвой криминальных структур, или подкупать чиновников (нередко происходит и то и другое).

Чтобы оздоровить «народную», или, как ее еще называют, «прямую трансграничную» торговлю, нужно, прежде всего, чтобы ее участники неукоснительно соблюдали сообща принятые правила игры. Китайские челноки должны хорошо знать как свои права, так и ограничения, установленные для них российскими законами, а правоохранительные органы — неподкупно, корректно и эффективно выполнять свои обязанности.

Нездоровые явления в двусторонней торговле способны негативно повлиять не только на экономические, но и на политические связи двух государств. Они могут подорвать взаимное доверие и симпатии между двумя народами, сыграть на руку тем, кто шумит о «ползучей экспансии» китайцев в малонаселенной азиатской части России.

Эта идея активно внедряется в общественное сознание россиян западными СМИ. Прежде всего, не будем забывать, что сама судьба поселила наши народы рядом. «Поменять квартиру» на планете невозможно. И от нас самих зависит, сумеем ли мы извлечь пользу из этого соседства. Если же мы будем хмурить брови и смотреть на китайцев как на недругов, то в конце концов они могут стать таковыми. В наших интересах поступить иначе: воспользоваться динамизмом соседа, разумно использовать трудовые ресурсы Китая, чтобы сдвинуть с места освоение необжитых районов к востоку от Урала.

Китайцы тоже настроены дружить с нами. И не только потому, что именно мы помогли им заложить основы современной индустрии, без чего успехи нынешних реформ были бы немыслимы. Не менее важно, что дружелюбие китайцев основано на прагматизме. Они на себе ощутили негативные геополитические последствия распада Советского Союза. Нажим Вашингтона на Пекин резко возрос. В этих условиях Россия стала для Китая стратегическим тылом, как, впрочем, и Китай для России.