Ареф Минеев - Пять лет на острове Врангеля

Линька самцов других птиц происходит на крыльях — так же как и самок.

Молодь гаги, которую нам случалось наблюдать, вероятно, с момента появления из яйца сходит на воду и не уходит до тех пор, пока не поднимется на крылья.

Для целей коллекционирования нам пришлось добыть несколько экземпляров пушистых птенцов. Эти птенцы уже были исключительными пловцами, и изловить их было не так-то просто.

Поздней осенью, когда море уже начинало становиться, на воде появлялось большое количество молодых шилохвостых уток, но уже в таком возрасте, что они вот-вот полетят. Пуховых птенцов и в возрасте, непосредственно следовавшем за этим, ни одного раза ни нам, ни другим товарищам наблюдать не приходилось. Тоже не приходилось наблюдать и молодь чаек. Молодых чаек мы убивали уже на крыльях. Кайр и чистиков нам приходилось неоднократно встречать на воде вместе с подрастающим поколением, еще не умевшим летать в полупуховом одеянии.

Кайры и чистики откладывают, по свидетельству туземцев, по одному яйцу и, высидев их, выкармливают птенцов до определенного возраста в гнезде. Потом птенец, еще не умеющий летать, сходит на воду и уже не уходит с воды до тех пор, пока не поднимется на крылья.

Подрастающее поколение тундровой птицы, в частности куликов, поморников и других птиц, воспитывается целиком на тундре.

Молодые совы не уходят от гнезда до полного летного состояния. Уже полностью оперенные, хорошо передвигающиеся на ногах и перелетающие с места на место, они все же остаются у гнезда на попечении родителей. Летать они начинают не все одновременно, так как в разное время проклевываются из яйца. «Старшие» уже хорошо летают и по всем повадкам напоминают взрослых сов, а позже проклевавшиеся еще совсем не летают и даже не полностью оперены. Они разбредаются вокруг гнезда, но, как видно, только по «совершеннолетии» и по очереди покидают район гнезда.

Во второй половине августа вся тундровая птица и часть водоплавающей уже поднимаются на крылья. Мелкая тундровая птица начинает перепархивать с места на место. В это время ребятишки особенно много ловят их. Гуси тоже начинают упражняться в полете, а к концу августа все они сносно летают и стадятся для отлета.

Отлет происходит в последних числах августа и в начале сентября; он, впрочем, зависит в значительной степени от осени. В теплые осени гуси задерживаются дольше, дольше задерживается и мелкая птаха. Но птицы улетают рано, если осень наступает быстро.

1931-й год был годом, когда гуси начали свой отлет в первой половине августа. Весна этого года была крайне неблагоприятной, и гуси не имели возможности гнездовать. До второй половины июня стояли холода, часто пуржило, снег долго не сходил. Поэтому гуси улетели рано.

К середине сентября на острове почти совсем не остается птиц. Только в море попадаются чистики и кайры, да бургомистры вместе с молодью летают по побережью в поисках съестного. Появляется у берегов мелкий куличок-«пловунчик». Все остальные птицы уже улетели на материк, на юг.

К концу сентября обычно и эти птицы улетают. На воде остаются только гаги. Из центральной части острова на побережье начинает переселяться ворон. Большинство птиц, за исключении белых гусей, исчезает с острова как-то незаметно.

Тундра постепенно замирает, жизни становится в ней все меньше, все реже звучат птичьи голоса, и снова, как в прошлые годы, только крик ворона оглашает мертвеющие пространства.

Охота на птицу исключительно богата. С началом охоты на чистиков и до самого отлета мы всегда имели к столу вполне доброкачественную дичь. Вкуснее всего были гуси. Мясо их вкусно, нежно, без какого-либо специфического запаха или привкуса, противного для европейцев. Затем идут шилохвостые утки и чистики. При надобности можно, конечно, есть любую птицу, несмотря на привкус. Мы научились приготовлять таких птиц, как кайры, гаги, бургомистры, так, что делали их вполне съедобными и для тех, кто не выносил привкуса ворвани. Само по себе мясо этих птиц совершенно не обладает привкусом и запахом ворвани, но жир, накапливаемый ими в большом количестве, пахнет ворванью, как и жир всех тюленей. Особенно отличаются этим гага и кайра. Если их приготовить, как приготовляют обычную птицу, то тот, кто не привык к запаху ворвани, есть не будет. С нами такой случай произошел. Но если с гаги, предположим, снять кожу, чтобы удалить полностью жир, то она уже ничем пахнуть не будет и становится вполне съедобной. Когда к нам на остров 24 мая 1934 года прилетел самолет Фариха и люди прожили у нас четверо суток, мы все эти дни кормили их кайрами, и никто из гостей не пожаловался на запах ворвани.