Ареф Минеев - Пять лет на острове Врангеля

Мясо песцов вполне съедобно. Очищенное от жира, оно совершенно не пахнет ворванью и вообще не обладает каким-либо неприятным запахом. На вкус оно очень нежно и приятно. В зимние месяцы, когда невозможно достать свежего мяса, — моржевое к этому времени дурно пахнет, а консервированное мясо осточертело, — мы с большим удовольствием поедали мясо пойманных песцов.

Полярная ночь подошла незаметно. Дни становились короче и короче. Солнце стояло над горизонтом в последнее время все ниже. Его громадный оранжевый круг совершал короткий путь, озаряя необозримые пространства, заметенные снегом. Холодное солнце прощалось с землей, уходя на покой. За летний период оно как будто израсходовало всю свою энергию и было старчески печально и бессильно. Но вот наконец и эти короткие дни кончились, и солнце перестало показываться над горизонтом.

Наступила полярная ночь…

Несколько дней, после того как солнце скрылось за горизонтом, ежедневно к двенадцати часам дня небосклон ярко горел и полыхал отблесками титанического пожарища, окрашивая облака в разноцветные краски — от карминно-красного до лилового. Солнце ушло, но оно еще не хотело окончательно расстаться с землей, напоминало о своей близости лучезарными сияниями.

Чем больше мы погружались в ночь, тем меньше и бледнее становились отблески солнца, и наконец — только серые сумерки говорили о том, что где-то «внизу», далеко от нас, солнце светит, наполняя бодростью все живущее.

Для человека, живущего в низких широтах, привыкшего со дня рождения к регулярному чередованию дня и ночи, полярная ночь в первое время доставляет ряд совершенно новых, своеобразных ощущение и переживаний.

Хотя мы и готовились к полярной ночи, ждали ее, знали, что она в такое-то время наступит, — тем не менее на всех нас полярная ночь, особенно первая, оказала заметное влияние.

Сама по себе беспрерывная темнота сказывалась. К этому надо прибавить слабость оборудования зимовки в социально-бытовом отношении. Зимовки, организуемые теперь Главным Управлением Северного Морского Пути, пронизаны любовным и внимательным отношением к зимовщикам. Все усилия организаторов зимовок направлены на то, чтобы окружить существование каждого зимовщика максимальными удобствами, чтобы каждый зимовщик имел возможность отдать все свои силы на выполнение поставленных заданий. Представляются всяческие возможности к разумному использованию досугов: правильная организация питания, электричество, радио и прочие завоевания культуры, поставленные на обслуживание зимовщика, делают и страшную полярную ночь нестрашной.

Наша же зимовка организовывалась по старинке. Организации, пославшие нас на остров, никакого опыта в проведении зимовок не имели. Нам на месте пришлось разрешать многие вопросы, обычно разрешаемые на материке. На этой почве возникало много конфликтов. Например, обсуждая вопрос о найме повара и организации коллективного питания, мы примерно подсчитали, что каждому зимовщику нужно будет вносить ежемесячно за стол около сотни рублей и пятнадцать рублей на оплату повара. Для Званцева было решено сделать исключение, так как он получал всего 205 рублей и продуктов на 73 рубля; с него решено было брать паек и деньги на оплату повара. При обсуждении этого вопроса на «Литке» возражений ни с чьей стороны не было. Но когда мы начали осуществлять решение на острове, раздались голоса, что «нужно и с Званцева брать на общих основаниях».

На всех зимовщиках первая полярная ночь сказалась отрицательно. Это выразилось в некотором падении работоспособности, в росте внутренней недисциплинированности, неряшливого отношения к себе и окружающим. Мы жили чрезвычайно небольшим замкнутым коллективом, оторванным от жизни на материке. Когда человек живет в большом коллективе, он постоянно чувствует над собой его контроль. В большом коллективе и под его постоянным влиянием даже неряха становится аккуратным и чистоплотным, а лодырь — прилежным работником.

В условиях неправильно организованной полярной зимовки происходит обратное: там даже обычно аккуратный, но лишенный крепкой внутренней дисциплины человек опускается, становится неряшливым, грязным. Процесс опускания идет незаметно: сперва не во-время побрился, затем совсем перестал бриться; все реже попадают вода и мыло на шею; под ногтями траурная каемка становится все шире и жирнее. Приходилось обращать внимание товарищей на нечистоплотность.