Ареф Минеев - Пять лет на острове Врангеля

Для этой работы я мобилизовал всех туземных женщин. Распределил я шкуры между женщинами так, чтобы эта работа не целиком отрывала их от домашних занятий.

Чтобы ускорить выделку, я устроил нечто вроде конкурса между женщинами, пообещав наиболее быструю и наиболее доброкачественную работу премировать. Помимо этого я установил три премии, которые обещал выдать тем, кто сделает в определенное время наибольшее количество шкур и сделает их лучше, чем обычно. При определении успешности учитывалась степень занятости женщин в своем хозяйстве.

Пока выделывались шкуры, мы наготовили необходимого размера деревянные части, как следует выстрогали их, чтобы на острых гранях шкуры не изнашивались быстро. Из них в жилых комнатах был построен каркас.

Готовые шкуры были раскроены и сшиты в большие полотнища эскимосками Инкалью и Агекой. Этими полотнищами были обшиты каркасы. Гвоздей мы почти вовсе не употребляли; только к полу, да в нескольких местах у окна к наличнику шкуры были прибиты гвоздями. В стенах были вырезаны нужной величины отверстия для дверей. Двери в аграх были нормального типа, только дверное полотнище состояло из того же меха, что и стены. В каждой агре было по одному окну. Сами агры были расположены так, что мех стены, прибитой к наличнику окна, включал окно дома в стену агры. Вентилировалась, следовательно, агра обычным порядком — через форточку.

Всего нужно было построить четыре агры: одну для нас, одну для радистов и по агре для семей Старцева и Таяна. Первые две агры мы установили в первых числах, остальные — в середине декабря.

Подсчитали все затраты. За исключением стоимости древесины и гвоздей, 4 агры обошлись по тогдашним ценам около 500 рублей.

Агры получились довольно хорошие, хотя и были очень малы. Если, скажем, я сидел у стола и работал, а Власовой нужно было выйти из комнаты или войти, то я должен был вставать и убирать стул под стол. Теснота досаждала и радистам, они часто раздражались, дело доходило до ругани, и мне приходилось мирить их, как маленьких детей.

С поселением в аграх мне пришлось ввести особые правила пользования ими. В аграх не разрешалось иметь дело с водой: мыться, стирать, что-либо варить или кипятить. Все это создает сырость, и стены, впитав влагу, быстро сквасятся, агра перестанет отвечать своему назначению. Было воспрещено курение. Оно быстро сделало бы воздух негодным для дыхания, а отсутствие топлива и необходимость беречь тепло не разрешали часто вентилировать воздух агры. Длительное же нахождение в атмосфере, отравленной табачным дымом, могло сказаться крайне отрицательно на физическом состоянии зимовщиков. Я сам перестал курить совершенно, как только были поставлены агры. Власова прекратила курение значительно раньше. Я пытался воздействовать и на Траутмана и Демидова в этом отношении. Демидов после обещания бросить курить не выдержал и двух дней, Траутман же с месяц не курил, а потом, как-то зайдя ко мне, объявил, что он больше терпеть не может и начнет курить. Несмотря на мои строжайшие запрещения курить в агре, эти великовозрастные люди, из-за отсутствия самодисциплины, пускались на школярский обман — курили в агре тайком от меня.

Старцев и Таяна жили в своих аграх так, как обычно живут эскимосы. Для них это было более привычно; кроме того с большим количеством детворы трудно было соблюсти правила, установленные мною. Не могли они также не общаться с приезжавшими на Роджерс туземцами, так как все они были в близком родстве друг с другом.

Построенные агры прекрасно сохраняли тепло. Еще не окончив полностью их сооружение, мы убедились в этом. За время, прошедшее до постройки агр, в наших комнатах на окнах намерзло много льду, и он не стаивал даже тогда, когда протапливали печи. Но как только агры были поставлены, окна сейчас же усиленно «заплакали», пришлось подставить банки и часто вытирать подоконники, чтобы на полу не образовалось лужи. Через два дня от наледей на окнах не осталось и следа. Окна и впредь были чисты.

Но как бы хорошо агры ни сохраняли тепло, к сожалению, сами по себе они тепла не вырабатывали. Поэтому, как только они были построены, встал вопрос об отоплении. Первое время, пока у нас был керосин, вопрос отопления агр разрешался крайне просто. Мы употребляли для отопления… пятнадцатилинейные лампы. От двух таких ламп в нашей агре, когда они горели, развивалось достаточно тепла для работы. Правда, температуры в агре были крайне неровные. В безветреную погоду, когда на улице тихо, в агре у потолка ртути поднималась до -20° по Цельсию, но положенный на пол термометр показывал -7—8°. Разница в температуре в градусах бывала обычна. В ветреные дни когда за стенами свирепствовала пурга и дом трясло как в лихорадке, в такое время, даже если лампы горели беспрерывно, термометр и у потолка опускался до плюс десяти и ниже градусов, а на полу в это время температура была, как правило, ниже нуля. Несмотря на то, что в агре было сравнительно тепло, на полу, под линолеумом, у нас постоянно был лед. Ходишь по полу, а он трещит, как будто какой-то шутник рассыпал под линолеумом жареный горох.