Михаил Певцов - Путешествия по Китаю и Монголии. Путешествие в Кашгарию и Куньлунь

Н. М. Пржевальский, посетивший р. Урунгу в 1879 г., также отмечает бедность этой реки видами рыб. Однако, кроме перечисленных М. В. Певцовым, ему удалось добыть особенно многочисленных там ельцов (Leucigius sp.) и линей (Tinea tinea). Для рыболовов бедность видами компенсировалась в Урунгу необычайным богатством особей. Вот что пишет в связи с этим Н. М. Пржевальский: «Рыболовство, которым мы тотчас же занялись по приходе на Урунгу и продолжали практиковать во все время следования по этой реке, давало результаты баснословные. Небольшой сетью, всего в 5 сажен длины, мы нередко вытаскивали из реки за одну тоню 5–6 пудов голавлей, все как один около фута длиною. В меньшем количестве попадались и другие рыбы из числа пяти поименованных видов, водящихся в Урунгу (елец, карась, пескарь, окунь, голавль. — Я. М.)» (Из Зайсана через Хами в Тибет. Географгиз, 1948. С. 31–32).

Общность условий образования ледников и временных речек, о которых упоминает М. В. Певцов, весьма ограниченная. Ледники образуются в результате скопления твердых атмосферных осадков выше линии вечного снега. Меняющиеся температуры и давления превращают скопления снега в фирн и лед. Подобные ледяные массы, сползающие ниже снеговой линии, и носят общее название ледников, или глетчеров (от немецкого Gletscher — ледник). Временные же речки, описанные М. В. Певцовым, обязаны своим происхождением весеннему таянию снежных масс, скопившихся зимой в обширных котловинах плоскогорья, высоты которого нигде не переходят границы вечного снега.

В урунгуйских тугаях — древесных зарослях, сопровождающих долину Урунгу, многочисленны различные кустарники. К тому, что перечисляет М. В. Певцов, следует прибавить: джиду (Еlае- agnus angustifolia orientalis), изредка встречающуюся деревом; черную смородину (Rubes nigrum). По окраинам тугаев, на более солонцеватой и песчаной почве встречаются: джингил (шингиль — Halimodendron halodendron), саксаул (Haloxylon ammodendron), тамарикс (Tamarixsp.) и обширные площади чия блестящего (дырисуиа — Lasiagrostis splendens).

Кулан, или джигитай (джигетай— у Певцова), — примитивная пустынно-степная лошадь, по некоторым признакам сближающаяся с ослами (удлиненные уши, короткие волосы хвоста и т. д.), почему кулана и называют иногда «полуослом». Кулан широко распространен в Северном Китае, особенно в Джунгарии и в Юго-Западной Монголии; обитает в Бадхызе (Южная Туркмения). Охота на кулана повсеместно запрещена. Кулан представляет не только большой теоретический интерес, но и практический, как материал для выведения новых пород домашних животных.

Фауна долины р. Урунгу очень интересна. В верхнем течении Урунгу, в пределах Монголии, там, где река носит название Бу-лугуна, в ней сохранялся бобр. В верховьях реки, по островным лесам обитают такие виды, как марал, косуля, кабан, белка, бурундук. В то же время здесь обитают и горные виды: горный баран, сибирский горный козел, сеноставки, улары и др. По долинам рек и сухим депрессиям высоко поднимаются полупустынные виды: слепушонка, хомячки, тушканчики и т. д. Все это видовое разнообразие представляет собой очень пестрый и богатый фаунистический комплекс.

Краткие, но весьма интересные сравнительные характеристики долины Урунгу на различных участках ее течения мы находим у Н. М. Пржевальского: «Хотя, конечно, лесные и кустарные заросли по Урунгу производили отрадное впечатление сравнительно с дикостью и бесплодием окрестной пустыни, но все-таки в этих рощах весенняя жизнь проявлялась далеко не в том обилии и прелести, в каковых мы привыкли встречать это время в лесах наших стран. Певчих птиц было немного, да и те не могли вдоволь петь при частых и сильных северо-западных ветрах, господствовавших здесь в апреле. Растительная жизнь развивалась также туго, несмотря на перепадавшие сильные жары. Вообще, всюду заметно было, что только благодаря влаге, приносимой рекою, на узком пространстве ее берегов приютилась небогатая органическая жизнь среди мертвого царства окрестной пустыни» (Из Зайсана через Хами в Тибет. Географгиз, 1948. С. 30).

Однако эта же долина, по сравнению с однообразными и бедными растительностью и животной жизнью берегами озера Улюнгу- ра, несомненно выигрывает, и Н. М. Пржевальский отмечает это: «Придя на Урунгу, мы разбили свой бивуак в прекрасной роще на самом берегу реки. Место это показалось еще приятнее сравнительно с пустынными берегами озера Улюнгур. Там всюду было мертво, уныло; здесь же, наоборот, можно было послушать пение птиц и подышать ароматом распускающихся почек высоких тополей; глаз приятно отдыхал на начинавшей уже пробиваться травянистой зелени; кое-где можно было встретить и цветущий тюльпан (Tulipa uniflora), первый цветок, замеченный нами в эту весну. К довершению благодати вода в Урунгу в это время (5 апреля) уже имела +13°, так что можно было с грехом пополам купаться, тем более что в воздухе полуденное тепло достигало +16,8° в тени. Между тем всего восемь дней тому назад нас морозил сильный снежный буран и холод в -16° на восходе солнца. Впрочем, в данном случае быстрому увеличению тепла помогло и то обстоятельство, что мы уже миновали высокий снежный Саур и находились в районе скоро согревающейся Чжунгарской пустыни» (Цит. соч. С. 31).