Владимир Врубель - Всем штормам назло

Женщины всегда соображают быстрее. Они моментально остригли волосы и переоделись в мужскую одежду. Толпа вооруженных арабов росла, и вела она себя все нахальнее и более вызывающе. Бесцеремонно шарили в вещах, хватали все, что подвернется под руку.

Остановил эту вакханалию Миклуха, который так двинул араба, самозабвенно копавшегося в чемодане плакавшей от страха пассажирки, что тот наверняка потом неделю мог лишь пить чай из блюдечка. Моряки и пассажиры, большинство из которых составляли военные, очнулись от растерянности и быстро оттеснили арабов от вещей и провизии.

Вокруг поставили часовых, вооруженных различными предметами: от молотка до медицинского скальпеля, насаженного на палку. Наконец с парохода сошел на берег капитан. Вместе с матросами он привез семь ружей, полтора десятка револьверов и столько же сабель. Мужчины вооружились, и это охладило пыл арабов.

Гибель парохода, опасная переправа через буруны казались забавой по сравнению с ордой из нескольких сот человек, которые вели себя откровенно угрожающе. В составе экипажа находились два кочегара-араба, уроженцы Адена. Капитан с их помощью повёл переговоры с главарями окружавших лагерь кочевников.

Тем временем потерпевшие крушение разбили палатку, убрали туда вещи и провизию. Ужасным было на этом ровном песчаном берегу положение женщин, окруженных сотнями глазевших на них арабов. Мужчины постарались загородить их тентами из брезента.

Ночь в Африке наступает внезапно. Костры вокруг лагеря показали, что арабы никуда уходить не собираются, поэтому экипаж и пассажиры не спали, как и в ночь крушения, готовились к отражению нападения. Утром продолжились переговоры, и уже более успешно. Руководители арабов скомандовали, и в лагерь к русским принесли четыре курдюка воды, которая оказалась горько-соленой. В обмен кочевники потребовали разрешения подняться на пароход. Капитан, понимая, что его разрешение носит номинальный характер, махнул рукой. Толпа с воплями и улюлюканьем бросилась переправляться на «Москву». К счастью, религия запрещает мусульманам питаться свининой и употреблять спиртное, поэтому удалось спасти бочонки с солониной, водкой и вином. Но из-за дерева для костра пришлось выдержать рукопашную схватку с арабами, которые бросились отнимать его у моряков. Трудно сказать, чем бы все это кончилось, если бы не душераздирающий вопль, привлекший внимание грабителей к пароходу.

Оставив русских в покое, они кинулись на пароход, где началась драка между своими. На следующий день появился сын местного паши, но он не мог, а может быть, и не хотел остановить своих соплеменников, которые с остервенением грабили судно.

К вечеру от парохода остался лишь скелет. Все, что можно было отвинтить, оторвать, обрезать, вырвать, исчезло. Экипаж и пассажиры наблюдали, как мародеры, весело перекликаясь, вытряхивали в море чай, чтобы забрать дощечки ящика. Сам паша появился, когда большинство подданных разъехались, навьюченные награбленным имуществом. После долгого торга паша разрешил за четыреста американских долларов разбить лагерь у источника в шести верстах от места крушения и даже выделил несколько верблюдов для перевозки имущества.

Пока собирались, арабы вновь засновали по лагерю, воруя все, что плохо лежало. Шесть верст по раскаленным пескам, покрытых колючими кустарниками, дались потерпевшим крушение нелегко. Все шли нагруженные тяжестями, женщины несли детей.

Паша потребовал еще денег за «охрану» лагеря и части продовольствия, которое сразу не смогли взять с собой. Пришлось ещё раз заплатить вымогателю.

Продовольствие — самое важное для потерпевших крушение. Капитан попросил Владимира Николаевича взять на себя его охрану и распределение. Тот энергично принялся за дело. Заядлый охотник и рыбак, Владимир Николаевич на новом месте подстрелил двух гусей. Потом организованная им охота и рыбалка стали серьезным подспорьем в питании людей. Рис перетирали каменной доской и валиком. Дадим слово одному из участников тех событий: «Да и за это спасибо г. Миклухо, который отыскал у дикарей камень и с пользою применил его в лагере… Мы все обязаны ему за его неусыпные труды по заведованию провизией, и он вполне заслужил глубокую благодарность. Эту трудную обязанность он выполнял с замечательным старанием и аккуратностью. Я называю ее трудною, потому что быть на ногах, в провизионной палатке ежедневно с 5 часов утра до 10 часов вечера, выдавая провизию, заботиться о ее просушке, иметь достаточное количество воды для варки пищи и чая, лично исполнять всякие требования: одному сахар, другому свечу, третьему вина, фиников, сухарей и т. п.; производить выдачу различных продуктов с таким расчетом, чтобы их хватало на более продолжительное время — обязанность далеко не легкая. В. Н. Миклухо в этом деле оказался лучшим помощником командиру…»