Жюль Верн - История великих путешествий. Том 3. Путешественники XIX века

На каждом шагу внимание путника здесь привлекают развалины древних городов и храмов. Наиболее любопытные из них встречаются в Ибсамбуле [49] [49] Имеется в виду Абу-Симбел (Абу-Сунбул), пещерный храм главных богов и фараона Рамсеса II (XIII век до н. э.), одна из жемчужин древнеегипетского искусства. Вход в храм охраняют две 20-метровые статуи сидящего царя, высеченные в скале, как и все помещение храма. На стенах храма — скульптурные рельефы. При строительстве высотной Асуанской плотины храмы были перенесены на более высокое место. .

«Перед храмом, построенном на самом берегу Нила, — сообщается в отчете, — стоят шесть огромных фигур — от земли до колен я отмерил шесть с половиной футов. Они изображают Осириса [50] [50] Осирис ( егип . Усир) — в египетской мифологии бог производительных сил природы, царь загробного мира. и Исиду [51] [51] Исида — в египетской мифологии богиня плодородия, воды и ветра, символ женственности, семейной верности, богиня мореплавания, сестра и супруга Осириса. в различных положениях. Стены, а также и капители [52] [52] Капитель — верхняя часть колонны. колонн покрыты росписью и иероглифическими надписями. Судя по стилю, они очень древние. Все это высечено из цельного камня прямо в скале. Фигуры, по всей вероятности, были окрашены в желтый цвет, а волосы — в черный. В двухстах ярдах [53] [53] Ярд — английская мера длины; равен 91,44 см. от храма видны остатки еще более громадного сооружения. Четыре огромные фигуры так засыпаны песком, что нельзя даже разобрать, стоят они или сидят».

Какой смысл задерживаться на описании памятников, теперь уже хорошо известных, обмеренных, зарисованных и сфотографированных? Отчеты путешественников того времени интересны для нас лишь тем, что мы можем по ним судить о прежнем состоянии этих руин и о переменах, происшедших с тех пор в результате грабежей.

Во время своей первой экспедиции Буркхардт объехал только берега Нила, то есть очень узкую полосу, пересеченную короткими долинами, выходящими к реке. Он считает, что здесь, на пригодной для земледелия речной пойме, имеющей четыреста пятьдесят миль в длину и четверть мили в ширину, живет сто тысяч человек.

«Мужчины обычно хорошо сложены, сильны и мускулисты, но ростом несколько ниже египтян. Безусые, с небольшой бородкой, окаймляющей подбородок, они производят приятное впечатление и превосходят египтян мужеством и умственным развитием. Они любопытны и обо всем расспрашивают, но воровство им чуждо. Иногда им удается собственным трудом сколотить себе в Египте небольшое состояние, но у них нет торговой жилки. Женщины наделены теми же физическими качествами: все они хорошо сложены, а некоторые даже красивы; в чертах лица у них много кротости, и они очень скромны. Иные путешественники судили о наружности нубийцев слишком строго: правда, их тип различен в разных местностях: там, где пространство годной для обработки земли шире, люди хорошо сложены. В местах, где полоса плодородной земли чрезвычайно узка, обитатели на вид гораздо слабее, а кое-где они похожи на ходячие скелеты».

Страна стонала под деспотическим игом потомков командира боснийских наемников, ежегодно выплачивавших Египту ничтожную дань. Однако и эта малость послужила для них предлогом, для того чтобы душить поборами несчастных феллахов [54] [54] Феллахи — крестьяне, оседлые жители, земледельцы. . Буркхардт приводит довольно любопытный пример бесцеремонной наглости, с которой кашефы грабят население.

«Кашефу Хасану, — рассказывает он, — понадобился ячмень для лошадей. С толпой своих рабов он отправился прогуляться по полям. Около одного хорошего ячменного поля он увидел его владельца — крестьянина. "Ты плохо обрабатываешь землю! — вскричал он. — Ты посеял ячмень там, где можно бы собрать отличный урожай арбузов, которые стоят вдвое больше. Вот тебе арбузные семена, — тут он дал крестьянину горсточку семян, — засей свое поле, а вы, рабы, повырывайте этот плохой ячмень и несите ко мне"».

Отдохнув немного, в марте 1814 года Буркхардт предпринял новое путешествие — на этот раз не к берегам Нила, а в Нубийскую пустыню. Считая, что бедность лучшая защита в пути, осторожный путешественник отослал слугу, продал верблюда и, оставив себе одного осла, присоединился к каравану бедных торговцев.

Караван вышел из Дарау, деревни, населенной наполовину феллахами, наполовину абабдеями [55] [55] Абабде — одно из кочевых племен, принадлежащее к группе беджа, живущей в Нубийской пустыне, между Нилом и Красным морем. . Вначале феллахи отнеслись к путешественнику плохо — не потому, что они подозревали в нем европейца, но, напротив, потому, что принимали его за турка из Сирии, явившегося с намерением отбивать у них торговлю рабами, которую они считали своей монополией.