Юрий Степанчук - Звезда и ключ Индийского океана

28 июля 1832 года Джереми покинул Порт-Луи, но это не означало, что он сдался. В следующем году он вновь прибыл на Маврикий, на этот раз в сопровождении 500 солдат. Рабы приветствовали его как Великого Освободителя. Желая наказать своих противников, он не устоял перед соблазном ввязаться с ними в длительный судебный процесс, который, к радости плантаторов, окончился ничем.

Джереми окончательно покинул Маврикий в октябре 1834 года. Его последовательность в отстаивании идеалов, которым мы не можем не сочувствовать, приблизила освобождение рабов и окончание самого позорного периода в истории острова. Отмена рабства была провозглашена 1 февраля 1835 года. Рабовладельцам выплатили свыше 2 миллионов фунтов стерлингов за освобождение 68 613 рабов.

В это число входило свыше 15 тысяч рабов, нелегально ввезенных на остров после прихода к власти англичан. Белые плантаторы вначале нарушили английские законы, превратив свободных людей в рабов, а затем получили за их освобождение выкуп из английской казны.

Прежде чем продолжить рассказ о праздновании Дня независимости на Марсовом поле, о встрече с Анандом и о тех проблемах, которые волнуют современных маврикийцев, приведу высказывание Брюнеля. Из-за красной отделки одежды представителей революционной Франции плантаторы называли «красными».

— Долой красных с острова! — кричали Бако и Брюнелю.

«Все знают, — писал Брюнель, — что из живых существ нет ни одного более несчастного, чем раб-негр. „Быть жалким как раб“, „избитым как раб“, „работать как раб“ — выражения, определяющие страдание и горе. Всякий, кто видел колонии, согласится, что убийцы, которых вешают во Франции, за год не совершили столько преступлений, не пролили столько крови, не растоптали так жестоко само понятие гуманности, как белые поселенцы. В течение двадцати лет они подавляли, пытали и рвали на части негров, которых они считают своей собственностью»{ Roy J. W. Mauritius in Transition. Mauritius, 1960.}.

Памятник Малартику на Марсовом поле, где я ждал Ананда, не просто запыленное напоминание об одной из страниц маврикийской истории. Прошлое предопределяет особенности и сегодняшнего дня маврикийцев. Есть на Маврикии и Другие памятники, например, защитнику рабовладельцев Адриену д’Эпине, который стоит в самом центре Порт-Луи, а основанная им газета «Серниен» благополучно продолжает выходить и поныне. Стоит ей почувствовать реальное или чаще всего воображаемое ущемление интересов сегодняшних плантаторов и сахарозаводчиков — потомков рабовладельцев, как ее страницы захлестывает волна злобы и ненависти.

Я не видел в Порт-Луи памятников тем, кто мужественно боролся за освобождение рабов. Их нет не потому, что рабовладельцы лучше сохраняют память о своих героях, — скорее всего время бежит быстрее, чем меняется соотношение сил на этом острове. Да, пишут некоторые журналисты, плантаторы боролись против Бако и Брюнеля, травили Джона Джереми, но ведь они не хотели допустить хаоса и кровопролития, которые могли возникнуть после освобождения рабов; заботились об экономике острова — иначе она могла бы прийти в упадок. Разве в этих условиях можно было поступить иначе? Отношение к прошлому определяется интересами и заботами настоящего.

Ко мне подошел Ананд. Марсово поле уже заполнилось участниками манифестации и зрителями, и мы пошли к трибунам отыскивать свои места.

В соответствии с программой праздника кульминационный момент должен был произойти в 12 часов. А до этого предстояли выступления. Не успели мы расположиться, как перед трибунами группа юношей и девушек начала исполнять танец, называвшийся «Радость свободы», затем со спортивными упражнениями вышли школьники. Особый энтузиазм вызвали танцы фольклорной группы института имени Махатмы Ганди, центра индийской культуры па Маврикии. Мелодичная музыка, девушки, облаченные в сари, их грациозность и простота движений перенесли огромную аудиторию в Индию, откуда ее вернули только следующие номера программы. Бой барабанов и ритмы веселого марша возвестили о подходе новой группы артистов.

— Это девушки из колледжа «Королева Елизавета», — наклонился ко мне Ананд, — среди них должна быть моя двоюродная сестра. Только как узнать ее в этом бело-голубом тумане?

Девушки были одеты в белые короткие юбки и белые сапоги и такие же курточки с голубой вставкой впереди, высокий головной убор заканчивался пучком синих перьев. Действительно, «бело-голубой туман», на фоне которого выделялась шедшая впереди девушка в красном.