Александр Шишкин - Восхождение у поселка Гарм (Таджикистан)

Как я уже упомянул, ледоруб у нас был один. В какой-то момент (мы тогда проходили очередной неприятный участок, я шел впереди) я попросил Лешу в случае, если он вдруг полетит вниз, бросить мне этот ледоруб, чтобы добро не пропадало. Дещеревский заявил в ответ, что обязательно это сделает, причем постарается бросить как можно сильнее и точнее, а затем потребовал, чтобы этот маленький диалог непременно был внесен в мой отчет о походе.

До верха Среднего зуба оставалось совсем немного, и тут мы наткнулись на участок, проходить который можно было лишь со скальными крючьями. На всякий случай Леша с моей сопливой страховкой разведал ближайшие метры этого участка и подтвердил поставленный диагноз.

Рядом со Средним зубом маячила еще одна вершинка, которая тоже привлекла Лешино внимание, хотя на меня впечатления не произвела. Мы вдвоем добрались почти до самой макушки, но по последнему, предвершинному, скальнику Леша уговорил меня не лезть, поскольку это отняло бы лишнее время (сам он лазил, напомню, значительно быстрее меня). Похоже, что-то основательно стукнуло ему в голову, посколько он решил дать этой горке имя Малого Абая.

После спуска с М. Абая Дещеревский сообщил мне о своем намерении залезть в одиночку на Средний зуб. Отговаривать его явно не имело смысла, хотя я попытался это сделать; подниматься в его темпе мне было уже совершенно не по силам, и я согласился потихоньку спускаться к лагерю. Мы ликвидировали содержимое последней консервной банки (кстати, в Лешиных походах количество покоренных вершинок ограничивалось прежде всего количеством консервных банок), и двинулись в противоположные стороны. К счастью, обошлось "без единого трупа", хотя, судя по Лешиному рассказу, у него было очень много шансов загреметь с покоренного зуба.

Свернув лагерь, тронулись вниз. Время сильно поджимало, а нам предстояло сбросить больше двух километров высоты, причем местами попадались скальные участки.

Еще в первый день похода Леша толкал мне теорию троп в Таджикистане, а тут случайно выяснилось, что я имею чисто атмосферные представления о тропосфере и тропопаузе, и он принялся ликвидировать этот жуткий пробел в моем образовании. Объяснения звучали приблизительно так: "Тропосфера - это участок с большой плотностью троп...", "Тропопауза - это пространство между двумя тропосферами..." и так далее.

В начале спуска от места нашего лагеря я вполне мог обгонять Дещеревского, поскольку мы шли по хорошему склону; когда же начались мелкие неприятности типа скал, травяных зарослей и пр., мне уже почти не удавалось идти вровень с ним, и мысленно я был занят только тем, чтобы не слишком сильно отставать. Естественно, разговоры (в том числе о всевозможных "тропо-") были прекращены.

Часа через три после наступления темноты (!) добрались до грунтовой дороги; Леша был удивлен, заявив, что этот участок дороги, очевидно, был проложен совсем недавно и что, не зная этого, он предполагал еще несколько километров пройти по тропинке...

На шоссейную дорогу выбрались, насколько я помню, лишь в двенадцатом часу ночи, т.е. в такое время, когда "ни одна сволочь не посадит"; как это ни странно, уже через час-полтора нашлась такая, которая посадила и даже довезла нас до Гарма почти бесплатно (в качестве платы Леша выдал шоферу-таджику непрерывный (на всю дорогу) рассказ о перспективах прогноза землетрясений в нашей стране и за рубежом, пояснив при этом, что максимальное вознаграждение, на которое может расчитывать советский ученый в случае крупного успеха, - сторублевая премия и большая-большая благодарность).

Оставшиеся до базы 6-7 км я прошел в полудремотном состоянии, даже не подозревая, что после балдежного отдыха у Дещеревских меня в эту ночь ждет еще одно "испытание" - поскольку дверь в гостиницу оказалась запертой, пришлось пролезать в свою комнату через ужасно неудобную форточку.

Итак, попробую подвести какие-то итоги выхода. В качестве основного итога можно еще раз привести цитату из известной песенки: "Кончен маршрут без единого трупа." Подозреваю, что эта цитата вполне уместна, несмотря на то, что ни один из участков нашего маршрута по своей сложности не превосходил (по крайней мере, существенно не превосходил) альпинистскую единичку.

Впрочем, мои и Лешины оценки существенно расходятся. Он уверенно заявляет, что не видит в своих действиях никакого риска. Но в таком случае он должен быть либо очень опытным альпинистом высокого класса, либо роботом, "мозг" которого совершенно не затуманивается усталостью и который абсолютно четко чувствует микрорельеф и не совершит ошибки ни единым пальцем руки или ноги.