Томас Рид - Охотники за растениями

Оссару ничего не ответил, только покачал головой.

У них снова появилась надежда, и все трое ускорили шаг. По пути они осматривали утесы со всех сторон, но эти скалы уже раньше были обследованы.

Они осторожно приблизились к краю расселины. Посмотрели иа противоположную сторону. Расселина была не менее ста футов шириной. Став на колени, заглянули в зияющую бездну. Отвесные утесы уходили вниз на глубину нескольких тысяч футов. Пропасть суживалась книзу. Голубоватые у вершины, ледяные утесы становились все темнее и зеленее по мере того, как спускались вниз. Кое-где виднелись застрявшие в щелях каменные глыбы и смерзшийся снег; со дна пропасти доносился глухой шум воды. Глубоко подо льдами струился поток – без сомнения, там нашли себе выход избыточные воды озера.

Зрелище было великолепное, но жуткое: нельзя было смотреть в бездну без головокружения, а голоса, повторенные эхом, звучали так гулко и странно, что охотников прохватывала дрожь. Спускаться на дно провала было бы безумием, да они и не думали о таком предприятии. Они знали, что, даже если бы это им удалось, все равно невозможно будет вскарабкаться на противоположную отвесную стену.

Единственно, на что они могли надеяться, – это перебросить мост через трещину, и только об этом они и думали.

Такой проект может показаться нелепым. Люди, менее мужественные, сразу же отказались бы от него: так поступили бы и они сами, будь у них хоть малейшая надежда выбраться отсюда другим путем. Но теперь это был вопрос жизни или смерти.

Отказаться от всякой надежды вернуться домой, к друзьям, провести остаток жизни в этой каменной тюрьме – такая перспектива были бы не многим лучше смерти.

Все трое не могли даже допустить подобной ужасной мысли. Но сознание, что им угрожает трагическая судьба, если они не найдут выхода из этого тяжелого положения, заставляло их мысль напряженно работать, и каждый новый план горячо обсуждался.

Глядя на зияющую пропасть, они пришли к убеждению, что вполне возможно перебросить через нее мост.

Карл первый высказал эту мысль. Пылкий Каспар быстро присоединился к мнению брата. Оссару долго возражал, но в конце концов согласился, что стоит попытаться.

Изобретательный ботаник вскоре придумал план, правда требовавший больших усилий, но все же казавшийся выполнимым.

Прежде всего необходимо было определить ширину трещины. Но как это сделать?

Оценке на глаз нельзя было доверять, и в самом деле, все трое по-разному определили ширину трещины. Карл считал, что она шириной в сто футов, Оссару полагал, что сто пятьдесят, а Каспар – что сто двадцать.

Необходимо было точное измерение. Но как его произвести?

Таков был первый вопрос, вставший перед ними.

Будь у них соответствующие инструменты, Карл вполне мог бы определить расстояние путем триангуляции, но у них не было ни квадранта, ни теодолита.

Я сказал, что трудные обстоятельства заставляли их пускаться на всякие изобретения. В самом деле, проблема измерения расселины вскоре была решена – и не кем иным, как Оссару.

Карл и Каспар стояли в стороне, обсуждая этот вопрос. Они даже не спрашивали мнения шикари. Внезапно они увидели, что он разматывает длинную бечевку, которую достал из кармана.

– Эй, Оссару, – крикнул Каспар, – что ты делаешь? Ты хочешь измерить пропасть бечевкой?

– Да, саиб, – ответил шикари.

– А кто перенесет твою бечевку на ту сторону, хотел бы я знать? – спросил Каспар.

Действительно, смешно было думать, что трещину можно измерить бечевкой; однако природная изобретательность Оссару подсказала ему простой и верный способ.

Вместо ответа он вынул из колчана стрелу и сказал, показывая братьям:

– Это, саиб, понести бечевка.

– Правильно! Верно, верно! – радостно воскликнули братья, сразу догадавшись о намерении шикари.

Оссару быстро привел в исполнение свой замысел. Он размотал бечевку во всю длину. Она оказалась длиной около ста футов. Ее туго натянули, чтобы расправить все завитки, и привязали одним концом к стреле. К другому ее концу привязали камень, затем шикари натянул тетиву – и стрела взвилась в воздух.

Крик радости вырвался у всех, когда они увидели, что стрела упала на снег по ту сторону трещины; видна была и бечевка, повисшая над бездной, как паутина.

Оссару схватил бечевку и осторожно подтянул стрелу к самому краю пропасти; отметив заранее на бечевке узлом это место, он дернул ее, сбросив стрелу в пропасть, и начал сматывать бечевку.