Григорий Кубатьян - Жизнь в дороге

Процесс привлечения денежных средств называется фандрайзинг.

С коробкой и ворохом газетных вырезок о нас, Юра отправился на поиски спонсоров, желающих поддержать наши идеи. «Вы же не хотите войны с Пакистаном?» — убеждал лавочников Юра, — «Тогда жертвуйте на мир!» Индусы — народ прижимистый, но периодически удача улыбалась ему.

— Не звенит! Что, никто денег не дает? — с ухмылкой потряс коробку один из торговцев.

— На Миссию мира берем только бумажные! — гордо ответил Юра и открыл крышку. На дне коробки одиноко лежала мятая банкнота в десять рупий. Продавец почесал в затылке и положил еще одну бумажку.

В компьютерном магазине хозяин, прижатый к стене коробкой для пожертвований, долго кривился, но деньги все-таки дал, а потом, подумав, посоветовал:

— Тут через дорогу есть еще один компьютерный магазин. Зай ди туда тоже.

— Там работает твой друг? — обрадовался Юра.

— Нет, там работает мой конкурент, — хмуро ответил индус.

Местные нищие быстро вычислили Юру с коробкой и стали ходить следом, прося несколько рупий в подарок. Юра поступал справедливо. Давали ему, к примеру, двадцать рупий — парой рупий делился с нищими. Те были довольны, ходили за ним свитой, и хором ругали жадных лавочников, которые игнорировали благородную миссию. Так Юра помимо борца за мир стал королем индийских нищих.

К счастью, это продолжалось недолго. Через несколько дней я выздоровел, но был еще слаб. Поэтому мы решили продать велосипеды и ехать дальше автостопом. А в Бомбее мы устроились работать в кино и стали кинозвездами.

Ночную тишину над озером нарушали лишь стрекотание цикад и осторожный плеск весел. Наши лодки медленно продвигались вперед. Я сидел, упершись спиной в резиновый борт и зажав между колен автомат. Кроме меня в лодке затаилась еще дюжина солдат-индусов: в темноте белки их глаз хищно поблескивали.

Вдруг тьму разрезала яркая вспышка, затем еще одна. Раздались взрывы, с берега загрохотали автоматы. Врага не было видно, и солдаты в ужасе начали палить во все стороны. Но силы были не равны: мои бойцы один за другим валились за борт. Вот из лодки слева неловко выпал офицер, и вода вокруг него тут же окрасилась в темный цвет… Он был англичанином, отличным парнем.

Лодку справа закрутило взрывной волной, и солдаты в панике начали прыгать в воду. Все было кончено. Сорвав с головы каску, я закричал: «Отступаем!» — и прыгнул следом за бойцами.

Вот тебе и жаркая Индия — вода в озере оказалась почти ледяной! Плыть в полном обмундировании, да еще удерживая одной рукой автомат, было трудно. Кое-как я выбрался на берег. Там уже стоял убитый пару минут назад англичанин. Он улыбался.

«Стоп! Снято!» — раздалось откуда-то сверху, и на берег высыпала шумная толпа. Шел очередной день моей болливудской киноэпопеи.

Кто-то мечтает о съемочных площадках Мосфильма или Голливуда с детства и посвящает актерской карьере всю жизнь. Лично я снимался в индийском кино не из любви к искусству, а исключительно из меркантильных соображений. Проще говоря, чтобы не умереть с голоду.

После четырех месяцев странствий по Азии мы с Юрой Болотовым добрались до центральной Индии. Там расстались на некоторое время, и в Бомбей я приехал первым. После ухода англичан мегаполис переименовали в Мумбай, но горожане по привычке продолжали использовать английское название — Бомбей.

Мумбай с населением 22 миллиона человек — самый населенный город в Индии.

Мои деньги были на исходе, здоровье тоже, настроение… лучше и не говорить. Индия давалась нелегко. В моих прежних представлениях эта страна выглядела чудесно: древние храмы, удивительные обряды, заклинатели змей, йоги. Конечно, это все здесь тоже было, но реальная индийская жизнь оказалось другой: нищета, грязь, копоть, шум, теснота, назойливые попрошайки и продавцы ненужных сувениров. А может, я просто устал от долгого путешествия и воспринимал окружающий мир критически?…

Пока я бродил по Бомбею, в меня клещом вцепился очередной гид:

— Эй, ты в порядке? Тебе нужна помощь? Что ты ищешь? — длинноволосый парень был одет в засаленную рубашку, немного сутулился и шмыгал носом. На руке у него была вытатуирована надпись на хинди. Ругая себя за слабость, я все же позволил себя разговорить, хотя и твердо решил, что не дам жулику ни рупии.