Сергей Эрленеков - Подземелья Конфренко [СИ]

***

Восемь дней спустя.

(Центральный коридор нижнего яруса, четвертый сектор, наружная стена)

Вдоль стены лежали связанные пленники, почти четыреста человек. Это будет самое большое массовое убийство на моей памяти. Как бы кукушкой не поехать. В коридоре смогли поместиться всего пара тысяч человек нашей банды. Событие было небывалое. Готовился прорыв десятка лучший бойцов на следующий ранг, а для этого они должны были на пике девятой звезды завалить бойца бронзового ранга. Всего противников было десять. Не считая их босса. Но это будет в финале. Это мой. А претендентов на возвышение было человек пятьдесят. Я не был уверен, что несмотря на подготовку, «Девятки» смогут победить «Бронзовых». Вот и приготовил побольше бойцов. А еще будут бои «Девяток», «Восьмерок» и «Семерок». Получилось шоу, по типу подпольных закрытых гладиаторских боев. А заодно обкатаю бойцов в «тепличных» условиях.

Было ли мне жалко теперешних жертв. Наверное, где-то, в глубине души, да. Но я давил в себе рефлексии, которые никто на Фелиции не поймет. В конце концов, то, что генералиссимус Суворов был великим человеком и полководцем помнили все. А вот то, его победу на Прагой Варшавской вычеркнули из списка побед за звериную жестокость его армии, это помнят только редкие историки. Чудо-Богатыри тогда вырезали всех мужчин, женщин, стариков, а младенцев поднимали на штыки. Но после этого прочие европейские города сдавались ему почти без боя. Именно добрый дедушка Суворов, как его рисуют в советских учебниках, предложил матушке Екатерине Второй окончательное решение вопроса Северного Кавказа. А надо было, по его мнению, «всего лишь» каждые десять лет вырезать все мужское население, старше двенадцати лет. И так в течение ста лет. Подписать проект приказа, как сейчас говорят, она не успела из-за своей смерти. Но помнят только то, что он был герой того времени.

Великий человек. Это я так себя успокаиваю, а вообще на душе нехорошо. Не нравится мне все это, но и альтернативы, как говориться, тоже нет. Тем временем ко мне подошел один из «Семерок», с другой стороны поднесли пару бессознательных слуг. Пара ударов кинжалов, и насыщенный праной боец вышел на импровизированную арену. Его соперник был давно приведен в себя, огромный мужик, гигант, по сравнению с четырнадцатилетним подростком. Бой начался в полной тишине, все зрители молчали, они так привыкли, соблюдать тишину. А боец «Дракона» уже валялся на земле с переломанными конечностями. Парнишка за ногу приволок своего противника, чтобы получить законный трофей. А именно – жизненную силу и энергию поверженного врага. А дальше пошел конвейер смерти. Не всегда побеждали мои бойцы, но претендентов на бой было все равно больше. Поэтому все жертвы опускались в люк, сваливаясь на первый уровень подземелий. И уже там, Задира занималась распределением пищи, среди огромной стаи наших крысо-волков. Волчью кавалерию надо было тоже кормить.

И никто не возражал против такого использования трупов. Жители Конфренко вообще очень прагматичны. Есть свои, а есть все остальные. Постепенно закончились слуги и подошло время боев претендентов на прорыв. Для них специально оставили три десятка жертв на уровне девятой звезды. По уже отработанной схеме, претендент напитывался праной сразу с двух жертв. А потом был бой. Бойцы Бронзового ранга, хоть и ослабленные бессознательным состоянием, были очень круты. Поэтому, хотя я получил свой десяток гвардейцев Бронзового ранга, но пятеро претендентов проиграли, отделавшись серьезными травмами, а еще двое отбор не пережили. Их было жаль, но это было необходимо. Мои воины должны были увидеть, что сила не дается даром. Что возможность быстрого прорыва, это не только возможность возвысится, ни вероятность отправиться в канализацию. Но была альтернатива. Тренироваться еще несколько лет, может быть даже пара десятков лет. Зато, относительно безопасно. Надо ли говорить, что выбирали «Черные Ножи»?

Последним вышел я. Надо было показать, что вожак не только может посылать на смерть, но и самого сильного врага, Серебряного ранга, взял на себя. Что он рискует так же, как и все остальные. Что он самый сильный среди равных, что он такой же член братства, и достоин им руководить. Передо мной стоял огромный, перевитый жгутами мускулов мужик, во взгляде было презрение и превосходство. Он видел, что происходило с его людьми. Правда, не понимал моих манипуляций. Для не это был всего лишь псевдо-мифический выпендреж. Я тоже снял куртку, и рубашку, явив пусть и более тонкое, но не менее мускулистое тело. Выходил я на бой под едва слышное, но пробирающее до печенок, скандирование: