Чингиз Цыбиков - Граница нормальности

Куда я бегу, сказал он себе. Что я там буду делать без скафандра.

И Тимур развернулся и побежал к главному входу, туда, где хранился его скафандр.

Торопливо, путаясь в рукавах, он залез в скафандр, и со шлемом в руке заторопился ко входу. Положил руку на рычаг ручного открывания и услышал зуд сервомоторов. Сердце его замерло, и он отчетливо услышал, как в недрах бронированной двери что-то негромко клацнуло.

— Захар!

— Тимур, — тут же отозвался робот. — Я не могу тебя выпустить.

— Ты меня выпустишь, — тихо сказал Тимур.

— Нет, — ответил робот.

Захар наконец убрал звук внешних микрофонов, так что разговор вёлся в тишине. Словно, кроме них, по-прежнему никого не было вокруг на миллиарды километров.

Тимур очнулся оттого, что правую руку пронзила резкая боль. Он посмотрел на руку, на броню двери и услышал увещевающий голос Захара.

— … этого. Ты только хуже себе сделаешь. Вот и хорошо. Успокойся, пожалуйста.

— Заткнись, — сказал Тимур. И пошёл прочь.

Через несколько секунд он понял, что идёт в генераторную. Человек ещё не знал, зачем туда идёт, но в голове стучало воспоминание яркое, как кровь — как полтора года назад он молотил кулаками о бронированную дверь вахтенной.

В генераторной он увидел кувалду, валяющуюся на полу. И ему стало спокойно.

Теперь он знал, что надо сделать.

— Тимур, не надо.

Как удачно, что боковая панель снята. Всё-таки он уломал меня тогда сыграть ещё разок, подумал Тимур.

— Я не могу их впустить, они не знают пароля.

Человек ухватил кувалду поудобнее.

— Тимур, я прошу.

Человек зажмурился и нанёс первый удар.

В здании космопорта всегда многолюдно. Здесь всегда полно встречающих, отъезжающих, провожающих. Ничего не изменилось, думал Тимур.

Он выделялся здесь. Все куда-то спешили, а Тимур шёл, не торопясь, наслаждаясь каждым мгновением.

Небо синее, думал он. И как хорошо, что на нём белые облака.

Дома. Я вернулся домой.

«Если ром — друг, то может ли быть другом робот? У робота гораздо больше возможностей быть полезным по сравнению с алкогольным напитком»…

К чёрту, подумал человек, к чёрту; он поправил сумку на плече и пошёл через людную привокзальную площадь, освещаемый ласковыми лучами яркого весеннего солнца.

Ему предстояла долгая жизнь.