Мэри Роуч - Путешествие еды

Все мы – представители той культуры, в которой всегда было принято демонизировать бактерии в целом и микроорганизмы, подхватываемые от окружающих, в частности. Нам может показаться крайне возмутительной сама мысль о том, что нас заберут в больницу для «имплантации» бактерий, взятых из толстого кишечника другого человека. Но для пациента, с которым мы вскоре встретимся и который был инфицирован Clostridium diffcile [225], такая «пересадка» микрофлоры – событие, которое можно было только приветствовать. Хроническое инфицирование Clostridium diffcile (если использовать медицинский термин для обозначения угрозы здоровью) способно надолго вывести человека из строя, а в некоторых случаях ведет даже к развитию смертельно опасной болезни.

«Когда вам 55 лет и приходится менять памперсы по десять раз на дню, – говорит Мэтт Гамильтон, – вы беззащитны перед ик-фактором» [226]. Он накладывает себе на тарелку фаршированные помидоры. У него могучий и несокрушимый аппетит молодого крупного мужчины.

«Для этого больного никакого давления со стороны ик– фактора уже нет, – вставляет слово Коруц. – Иковости в его жизни уже хоть отбавляй. Болезнь хроническая, и единственное, что нужно человеку в его положении, – просто избавиться от нее. И все».

Что касается бактерий в целом, то отношение к ним радикально пересматривается. Для начала, их много – гораздо больше, чем клеток в организме человека. На каждую клетку тела приходится по девять (хотя и меньших по размеру) клеток бактерий. Коруц, похоже, склонен рассматривать проблему «они против нас» не только в физиологическом или чисто медицинском ключе, но еще и в метафизическом. «Бактерии являются метаболически активным органом внутри нашего тела». Они – это вы. И вы – это они. «Это же философский вопрос. Кто обладает, а кто – обладаемый?»

«Демография бактерий» обусловливает повседневное состояние людей. «Те или иные сообщества живущих в кишечнике бактерий способны побуждать своего „хозяина“ придерживаться определенного рациона или по-разному копить энергию». (В настоящее время в Голландии проводятся клинические исследования, цель которых – проверить, могут ли бактерии, взятые в фекалиях худощавых доноров и пересаженные подопытным с избыточным весом, способствовать их похуданию [227]. Результаты пока обнадеживают, хотя и не слишком впечатляют.) Коруц приводит запоминающийся пример того, как микроорганизмы могут тайно манипулировать поведением живого существа. Паразит Toxoplasma заражает крыс, однако для размножения должен попасть в кошачьи кишки. Его стратегия заключается в том, чтобы воздействовать на мозг грызунов, вырабатывая у них тягу к кошачьей моче. В итоге крысы бегут к кошкам и оказываются убитыми и съеденными. Если вы станете свидетелем подобных событий, не зная их подоплеки, придется скрести в затылке и спрашивать себя: да что же такое с крысами творится? И ученый улыбается. «Как вы полагаете, может быть, у республиканцев – другая микрофлора?»

Так как же рождается сценарий для действующих лиц и исполнителей, живущих внутри нас? Прежде всего, он пишется по воле судьбы. Микрофлора в толстом кишечнике каждого из нас, в большей или меньше мере, остается примерно той же, что сложилась в шестимесячном возрасте. Около 80 % микрофлоры кишечника человек получает от матери при появлении на свет. «Это очень устойчивая система, – говорит Коруц. – По ней можно рисовать генеалогическое дерево человека».

Вечеринка, похоже, движется к завершению. Я отправляюсь на кухню, чтобы пожелать доброй ночи Джеймсу Коруцу и его веселой и милой подруге Катерине. Блендер стоит у края раковины, дожидаясь, пока его не вымоют. «Эй, – говорит Джеймс, – а как же шоколадный смузи цвета какашек?»

Все в порядке. Я знаю, фальшивку мне не подсунут.

Как и в случае с любой пересадкой, все начинается с донора. «Любой подойдет», – заявляет Коруц. У него нет ни малейшего представления о том, что ему требуется, то есть какие именно бактерии окажутся ангелами мщения, способными одолеть Clostridium diffcile . Но даже если бы это и было известно, простого и легкого способа определить виды бактерий, присутствующих в донорском материале, не существует. Большинство разновидностей фекальных бактерий трудно выращивать в лабораторных условиях, потому что они анаэробны, то есть не могут выживать в присутствии кислорода. (Известные штаммы E. coli и Staph – исключение из правила. Они могут успешно существовать во внешней среде, а также находить себе место на докторах и на их оборудовании, да и вообще, повсюду.)