Джон Фарндон - Вопрос на засыпку. Как заставить мозги шевелиться

Когда 20 сентября 1486 года у Генриха VII родился первенец, множество людей, по крайней мере из лагеря самого короля, наверняка вздохнули с облегчением. Годом ранее, после поражения и гибели Ричарда III в битве при Босворте, завершилась кровавая Война Алой и Белой розы. До этого в течение нескольких лет страну разрывали на части два рода, наследники Плантагенетов – Ланкастеры и Йорки. Но под Босвортом Йорки пали, и династия Плантагенетов прервалась. Раны от войны еще не затянулись, отношения между двумя сторонами были далеки от мирных, но все же страна получила передышку. А рождение сына у молодого Генриха означало, что королевский род продлится еще как минимум на одно поколение.

Однако многих удивило, когда Генрих выбрал для своего первенца имя Артур. Королевская семья в то время имела тесные родовые связи с Францией, и принцев чаще всего называли Эдвардами, Генрихами или Джоффри. Имя Артур казалось слишком британским. Но, возможно, для такого решения существует простое объяснение. Дело в том, что в те годы это имя было на устах у всей Англии.

За год до рождения принца, примерно в то же время, когда состоялась битва при Босворте, британский первопечатник Уильям Кекстон решился на смелый шаг и опубликовал совершенно новую книгу. «Смерть Артура», написанная сэром Томасом Мэлори, стала первым блокбастером, изданным на английском языке, и к тому моменту, когда юный наследник престола появился на свет, была популярна уже во всем королевстве. Мэлори рассказал своим читателям увлекательную и романтичную историю легендарного британского короля Артура и его рыцарей Круглого стола. Гениальность произведения состояла в том, что автор соединил ранние исторические хроники с пышной романтической традицией Франции. В итоге получился динамичный и яркий роман в прозе. Благодаря развитию книгопечатания многие британцы смогли прочесть творение Мэлори уже в первый год публикации или услышать, как его читают вслух. Люди восхищались героизмом и благородством Артура и Галахада или от всей души сопереживали несчастным влюбленным Ланселоту и Гвиневре.

Так что неудивительно, что молодые король и королева решили назвать своего первенца в честь короля Артура, популярного героя своего времени. Точно так же сегодня многие пары дают своим сыновьям имя Гарри в честь персонажа романов Джоан Роулинг. Если бы юного принца начали ассоциировать с такой популярной исторической фигурой, как король Артур, то можно было бы считать, что его жизнь началась успешно.

Но, вероятно, существовало и другое объяснение. Дело в том, что Артур не был просто литературным персонажем. И в истории Мэлори, и в старинных хрониках он представляется как реальная историческая фигура. Король Артур жил в Британии в VI или VII веке нашей эры и был не англичанином, а бриттом, то есть кельтом по происхождению. Именно он помог стране преодолеть хаос, вызванный уходом римлян, а затем долгое время удерживал ее границы от армий завоевателей-англосаксов. Хроники представляют его как истинного короля, героически защищавшего свою землю от нападений врагов и правившего в поистине легендарные времена.

Для Генриха и в целом Тюдоров ассоциации с Артуром представлялись очень выгодными. Тюдоры происходили из Уэльса, и их претензии на английский трон и корону были куда слабее, чем у Ричарда. Поэтому-то Генрих и потребовал от генеалогов проследить род Тюдоров вплоть до самого Артура – истинного британского короля, ставка которого располагалась в Уэльсе. Таким образом Генрих доказывал собственную легитимность как наследника британской монархии. Маленькому Артуру даровали титул принца Уэльского уже в три года, и не случайно. В конце концов, после победы при Босворте Генрих лично проехал через весь Лондон, держа в руках знамя древнего валлийского короля Кадваладра с алым драконом и английский стяг с крестом святого Георгия (то есть с драконом в одной руке и убийцей дракона в другой).

Королю было совершенно не важно, сколько подданных скептически отнеслось к истории о его родстве с Артуром и связи между Артуром и Уэльсом. Назвав юного принца таким именем, Генрих объявил его наследником легендарного правителя и закрепил его позицию на троне.

Главное было создать положительный образ. На самом деле Тюдоры стали первой королевской династией, которая по-настоящему взялась за развитие собственного бренда и привлечение людей на свою сторону. Не только Генрих VII, но и Генрих VIII, и Елизавета I проводили, как мы бы назвали это сегодня, масштабные пиар-кампании, демонстрируя пышность и величие королевского двора, чтобы укрепить его богатство и славу и консолидировать собственные силы.