Марк Льюис - Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий

Ярчайшей демонстрацией этого служит способ, с помощью которого полномочия в сфере определения политики передавались официальной бюрократией любой группе людей – в основном евнухов или императорских свойственников (родственники по браку), – окружавших личность императора. Такая передача власти «внешним» двором двору «внутреннему» получила правовое обоснование в период правления императора У, и ее практиковали на протяжении истории раннего императорского и средневекового Китая, когда монархи не обладали такой самодержавной властью, как в более позднем императорском Китае. Пока официальная бюрократия не располагала эффективной основой самостоятельной власти. Далеко не обладавшие полнотой власти для обуздания императора или заметного влияния на политику мандарины раннего императорского Китая смирились со своим бессилием и служили всего лишь приводными ремнями политики, сформулированной другими людьми.

Как главное должностное лицо империи, высший судья и верховный священник, император не знал никаких пределов своей власти, кроме тех, что нельзя было не учитывать, наложенных самой биологией. Так как он приходился потомком предыдущим императорам, его стремление к существенным изменениям в законе или культе можно было трактовать как проявление сыновней непочтительности. Тем не менее на всем протяжении существования династии Хань любой император позволял себе менять порядки, доставшиеся ему от предков, по собственному усмотрению. Императорам, нуждавшимся в информации, приходилось полагаться на людей своего окружения, поэтому они страдали от своего незнания мира за пределами двора. Монархи к тому же зависели от сановников, которым приходилось поручать выполнение высочайших распоряжений в отдаленных областях. К тому же многие императоры, как и все люди, предпочитали работе развлечения и с радостью перепоручали управление государством доверенным лицам.

И возможно, важнейшим моментом следовало бы назвать то, что, пока император оставался слишком молодым, власть фактически переходила к тому, кто осмеливался выступать от его имени. Так как в интересах вельмож двора было выгодно иметь на престоле слабого императора, в историю династии Хань вошла укоренившаяся тенденция, когда император умирал молодым. Гибель нескольких императоров или их наследников в расцвете сил служит основанием для предположения о возможности убийства монархов как средства обеспечения покладистости правителя. Кульминационный момент наступил в последнем столетии правления династии Хань, когда на престол не смог взойти ни один взрослый наследник. Но даже когда император не обладал способностью к управлению страной от собственного имени, он все равно оставался единственным источником власти при дворе, поэтому его личностью, доминировавшей над государственной политикой, управляли придворные евнухи или свойственники. Император продолжал оставаться единственным источником власти даже в самом конце династии Хань, когда соперничавшие воеводы изо всех сил боролись за приобретение влияния над последним малолетним императором.

В дополнение к укреплению институции императора правительство династии Хань применило фактически все меры, с помощью которых правители династии Цинь стремились навязать единство населению недавно покоренной вотчины. Для составления письменных документов использовались унифицированные при династии Цинь иероглифы, хотя их упрощение продолжалось. Циньская императорская академия, предназначенная для преобразования столицы в центр интеллектуальной жизни Китая, тоже сохранилась, хотя ее интеллектуальный охват и влияние на кадровую политику изменились. Точно так же свод законов, действовавший на всей территории империи, остался ключевым инструментом имперского единообразия. Несмотря на то что правители династии Хань с самого начала предприняли попытку упрощения циньских законов и придания гуманности их жестокой сути, в скором времени они все-таки предпочли ориентироваться на опыт Циней.

При династии Хань к тому же придерживались циньской политики стандартизации мер и весов, а также чеканки своих монет. Их образцы, утвержденные в качестве государственного эталона единицы измерения, использовавшиеся базарными торговцами, встретились в ходе раскопок нескольких склепов эпохи Хань. На смену циньскому бань Хан пришла ханьская монета у-нжу размером поменьше. Эта монета весила 5 чжу (отсюда ее название), или приблизительно 3 грамма, и оставалась в обращении до прихода династии Тан (618—906). Правительство династии Хань ввело монополию на выпуск монет, а качество этих монет считалось настолько высоким, что их подделка в конечном счете стала занятием невыгодным. Ради предотвращения подделки эти монеты снабжались жесткой кромкой, которая не позволяла откусить металл, переплавлявшийся в новые монеты.