Ариэль Дюрант - Уроки истории

. Опять же, с ускорением развития, со всеми произошедшими переменами наши выводы – от изучения прошлого до прогнозов на будущее – становятся все более и более категоричными и потому рискованными. В 1909 г. Шарль Пеги [7] Шарль Пеги (1873–1914) – крупнейший французский христианский публицист, поэт и мистик, чьи произведения пропитаны духом католицизма и французского национализма. Хотя русскоязычному читателю это имя мало знакомо, его высоко ценил русский религиозный философ Семен Франк, ставя в один ряд с Блезом Паскалем, Сёреном Кьеркегором и Фридрихом Ницше. С 1916 по 1955 г. во Франции были изданы 20 томов собрания сочинений Шарля Пеги. Прим. ред. утверждал, что «за последние тридцать лет мир изменился больше, чем со времен Христа» [8] Sédillot R . L’Histoire n’a pas de sens. Paris, 1965. P. 167. . Пожалуй, какой-нибудь молодой физик в наши дни прибавил бы к этому, что с 1909 г. в его области знаний стало известно больше, чем за все предшествующие столетия. Каждый год, а порой – например, во время войны – каждый месяц совершаются открытия, появляются изобретения, вводятся в оборот новые методы, что требует свежего взгляда и новых моделей поведения. Более того, мы все яснее видим, что как в проводимости металлов, так и в образе жизни людей принимает участие элемент случайности, а быть может, и свободы. Ныне мы уже не столь уверены, что атомы и еще более мелкие частицы всего сущего в будущем начнут вести себя так же, как в прошлом. Электроны, подобно Господу в известном гимне Купера, «изыскивают тайные пути, творя свои дела» [9] Не переведенный на русский язык гимн Уильяма Купера «И свет во тьме светит» (Light Shining out of Darkness), 1773. Прим. пер. . Что уж говорить о людях, черты характера которых или же случайные обстоятельства могут в одночасье нарушить равновесие политических сил, как произошло, например, в 323 г. до н. э., когда Александр Македонский взял да и напился до смерти и вся его огромная империя рухнула; или когда во время Семилетней войны Фридрих Великий вместе со всей Пруссией стоял на краю пропасти и лишь внезапная смена власти на русском престоле уберегла и короля, и державу от катастрофы.

Совершенно очевидно, что описание исторических событий [10] В оригинале использован термин «историография». В настоящее время под этим термином понимают 1) вспомогательную историческую дисциплину, изучающую историю исторической науки и эволюцию исторической мысли, а также 2) изучение исторической литературы по определенному вопросу или периоду. Здесь, скорее всего, речь идет о прямом толковании термина, в духе Нового времени, когда «историограф» был буквально «пишущим (или описывающим) истории (об исторических событиях)». В этом контексте историографию следует понимать как синоним исторического произведения или исторической литературы в целом. Прим. пер. не может быть научной дисциплиной. Оно является лишь ремеслом, родом искусства и философии: ремеслом – добывания фактов, искусством – привносить порядок в их разрозненный и бессмысленный ворох, философией – ищущей в них прозрения о будущем. Людям свойственно верить и надеяться, что «настоящее – это развернувшееся в действии прошлое, а прошлое – это развернутое для понимания настоящее» [11] Durant W . The Reformation. A History of European Civilization from Wycliffe to Calvin, 1300–1564 (The Story of Civilization, Vol. 6). N.Y., 1957. . В философии мы предпринимаем попытку выхватить и понять часть в свете целого; в «философии истории» пытаемся разглядеть в свете прошлого момент настоящего. Нет сомнения, что в обоих случаях перед нами стоит задача, превосходящая человеческие возможности, поскольку бесконечная перспектива – оптическая иллюзия. Ведь мы не знаем результатов человеческой истории; мы даже едва знакомы с ее истоками – вероятно, существовало множество цивилизаций до шумерской и египетской! Поэтому мы вынуждены обходиться фрагментарным знанием и временно примириться с необходимостью оперировать вероятностями. В истории, как и в естественных науках или политике, все закономерности и формулировки могут быть опровергнуты [12] Речь идет о фальсифицируемости – одном из критериев научности, сформулированном Карлом Поппером в 1935 г. в труде «Логика и рост научного знания». Согласно ему, научная теория не может быть неопровержимой, она должна иметь возможность быть опровергнутой. То есть все ее постулаты можно подвергнуть сомнению, под каждый привести опровержение (эмпирическое и/или теоретическое) и таким образом проверить их: либо подтвердить, либо опровергнуть. Принципиально неопровержимая теория не может считаться научной. Прим. ред. . «История открыто смеется над любой попыткой заковать свободное ее течение в рамки теоретических концепций или умозрительных закономерностей; история свирепым ураганом расшвыривает все наши обобщения, рушит устанавливаемые нами правила; история, подобно барокко, всегда неупорядоченна и причудлива» [13] Durant W . The Age of Reason Begins (The Story of Civilization, Vol. 7). N.Y., 1961. P. 267. . Пожалуй, исходя из подобного определения, мы сможем достаточно почерпнуть из истории, чтобы терпеливо переносить тяготы действительности и с уважением относиться к заблуждениям друг друга.

Читать дальше