Бернард Барух - От биржевого игрока с Уолл-стрит до влиятельного политического деятеля. Биография крупного американского финансиста, серого кардинала Белого дома

Впервые я попал в мир сырья в качестве агента Гуггенхеймов. Это была знаменитая семья. Глава клана старый Мейер Гуггенхейм был одним из пациентов моего отца. И пусть я никогда не разговаривал с ним, время от времени я видел его. Помню, как он неизменно попыхивал сигарой, не обращая внимания на пепел, сыпавшийся ему на пальто.

История, которую любил рассказывать один из его сыновей, довольно точно характеризовала Мейера. Однажды кто-то пришёл к нему с планом, как заработать деньги, и воскликнул:

– Увидите, мистер Гуггенхейм, это принесёт вам такое богатство, такую власть!

Поглаживая бакенбарды, старик холодно заметил:

– Унд денн? [74] – Ну и что? ( нем .)

Это было характерно для всех представителей клана Гуггенхеймов. Они считали, что проект должен приносить нечто большее, чем просто деньги. Такую же широту интересов они демонстрировали в филантропии, не жалея семейного капитала на поддержку искусств, музыки, воздухоплавания и образования.

Старому Мейеру было далеко за пятьдесят, когда он начал интересоваться рудным делом. Семья сделала себе состояние в основном на торговле кружевом и вышитыми украшениями, но Мейер понимал, что у этой области нет большого будущего. По рекомендации владельца одного из магазинов, который был его клиентом, Мейер Гуггенхейм приобрёл половину пая на руднике, где добывали свинец и серебро. Компания называлась «A. Y. and Minnie» и располагалась в Лидвилле, штат Колорадо.

В 1881 г. он решил посмотреть на этот рудник. Но тот был затоплен водой. Тогда старик Мейер вложил деньги в осушительные работы. В итоге рудник оказался настоящим золотым дном.

Мейер Гуггенхейм начал изучать рудный бизнес и велел своим семерым сыновьям заняться тем же. В сплочённости семьи заключалась её сила. Добыча и выплавка золота, серебра, свинца, меди и цинка были тесно связанны. Эти и другие металлы часто находят в некоторых породах. На самом деле руду легче выплавить, если там содержится смесь металлов в нужной пропорции. Каждый из Гуггенхеймов приступил к изучению своего участка производства, а весь клан чётко действовал, как дисциплинированная армия под началом главнокомандующего, старого Мейера.

Шестой сын, Саймон, например, провёл два года в Европе, где выучил испанский и французский языки, чтобы лучше представлять интересы семьи в Мексике. Потом он отправился в Колорадо, где работал на перерабатывающем предприятии в Пуэбло табельщиком.

Дэниэл, который вскоре показал, что обладает ещё большей хваткой, чем его отец, стал во главе семейного дела. О времени, когда он царствовал в горнодобывающей промышленности, а период его правления продолжался вплоть до самой его смерти в 1930 г., ходит много рассказов. Один из таких рассказов, который, как я думаю, отражает его истинный характер, явился примером настоящего патриотизма во время Первой мировой войны для прочих промышленников.

Мы тогда ещё не вступили в войну, но уже приступили к укреплению обороноспособности страны. По оценкам армейских специалистов, армии было срочно необходимо 45 миллионов фунтов меди. Как комиссар Совета национальной обороны, занимавшийся вопросами поставок сырья, я должен был убедиться, что медь вот-вот поступит. Одной из проблем, что мне предстояло решить, был вопрос справедливой цены, которую правительство должно было за неё заплатить.

Я разыскал Юджина Мейера-младшего, который знал медный бизнес и который был глубоко порядочным человеком, горячо стремившимся послужить обществу. Мейер предложил назначить среднюю цену, которую платили за десять лет до начала войны. Она составляла примерно 16/ 3цента за фунт. В период же, о котором идёт речь, медь продавалась уже по 36 центов за фунт.

Согласятся ли промышленники на такое уменьшение цены? В те дни Дэниэл Гуггенхейм обычно устраивал приём по воскресеньям в пять часов в отеле «Сент-Реджис», где проживал. Любой из друзей, решивший заглянуть к нему, знал, что в этот час Дэниэл всегда был дома. Мы с Мейером отправились в «Сент-Реджис» и поинтересовались, можем ли поговорить с мистером Дэном наедине.

Я сообщил мистеру Дэну, что, покупая материалы в рамках подготовительной программы, мы хотели бы подать пример остальным промышленникам нашей страны. С каждым днём становилось всё более ясно, что мы будем втянуты в войну. Многие американские семьи вскоре пошлют своих сыновей под знамёна. Эти семьи не должны чувствовать, что война ведётся таким образом, что богатые люди из крупных корпораций могли бы получать огромные прибыли. Я хотел бы, чтобы цена на медь была урезана до достаточных пределов, чтобы всем стало ясно, что промышленники готовы тоже нести тяжесть войны.