Кристофер Флад - Политический миф. Теоретическое исследование

Поскольку спектр идеологий очень широк, имело бы смысл определить критерии, по которым те или иные из них можно считать частными или общими. Частные идеологии фокусируют свое внимание на отдельных вопросах общественной жизни или имеют отношение к отдельным социальным группам. К таким идеологиям относятся, например, антиклерикализм, движение за права гомосексуалистов, пацифизм, защита животных, а также различные формы расизма, этноцентризма, национализма, интернационализма и регионализма. К общим идеологиям можно отнести либеральные, консервативные и социалистические учения, т. е. те, которые, в большей или меньшей степени, сосредоточены на мироустройстве в целом. С течением времени частные идеологии могут приобретать черты общих; примеры – феминизм и движение «зеленых». Могут также возникать различные сочетания частных идеологий с общими (Будон 1989). Так, некоторые движения «зеленых» в своих версиях нарождающейся идеологии экологизма вписывают свои идеи в контекст марксизма или анархизма (Добсон 1990; Пеппер 1993).

Строго отделить одну идеологию от другой достаточно сложно, поскольку велико число теоретических трудов, политических группировок, общественных институтов, политических стратегии и типов реальной политики, к которым в разные времена приклеивались самые разнообразные идеологические ярлыки. Роджер Гриффин повторяет тезис Карла Манхейма о том, что идеология никогда не бывает представлена исключительно своим создателем и вообще какой бы то ни было одной личностью. Гриффин также указывает, что «идеологии на практическом уровне свойственна гетерогенность, так как все ее последователи вносят в нее частичный вклад, определяемый их социальным положением, равно как и их интеллектуальными и материальными интересами, определяющими их «избирательное сродство» с идеологией» (1991: 17).

Дэвид Мэннинг предлагает возможный подход к проблеме водораздела между идеологиями (1976: 57–63,139–140). Как явствует из теоретических трудов идеологов, говорит он, идеологию определяют следующие компоненты: 1) все основные пункты основных работ, претендующие на принадлежность к данной идеологии и рассматриваемые как относящиеся к числу прочих признанных ее элементов; 2) основные пункты сочинений авторов, впоследствии признанных предтечами вышеупомянутых идеологов. Таким образом, единственным критерием является признание, а вовсе не какое-либо определение идеологии органического характера, сделанное на основе ее сущности или иных ее аспектов. Такой взгляд предполагает, что тексты, включенные в ту или иную идеологическую традицию, не составляют органического целого и могут иметь значительные расхождения в отношении принципов и программ. Также делается вывод, что идеологические традиции не статичны, они изменяются в свете исторических обстоятельств. 3) Внешние рамки традиции формируются трудами авторов, рассматриваемых как откровение и носителями данной идеологии, и приверженцами иных идеологий.

Концепция Мэннинга не исключает возможности описания идеального типа для любой идеологии. Но оно не будет носить сущностного или ограничивающего характера, поскольку построение идеального типа является лишь подспорьем для создания концепций и проведения исследований, но не более того. По словам Роджера Гриффина, «неверно было бы относиться к идеальным типам как к определяющим, классифицирующим категориям, поскольку они имеют чисто «эвристическую» ценность: они служат не для описания или объяснения фактов как таковых, а являются некими концептуальными рамками, при помощи которых могут быть осмыслены определенные значительные группы фактов, исследованы связи и проведена классификация явлений (1991:11). Ни в одном эмпирическом анализе такие конструкции не будут содержать все родовые черты идеологии (если вообще будут их содержать), но они могут стать стандартами, по которым мы будем мерить эмпирические явления. Свое собственное определение атрибутов идеологии Гриффин заключает так: «Для каждой отдельной идеологии возможно выстроить идеальный тип в терминах стержневых ценностей и целей, наполняющих различные типы политики и тактики; родовой же идеологией можно назвать такую идеологию, стержневые ценности и задачи которой могут принимать разные формы, может быть, даже противоположные в некоторых внешних проявлениях» (17). Представленный Гриффином детальный анализ фашизма как родовой идеологии является убедительным примером ценности его подхода. То же самое справедливо и в отношении других подробных исследований, посвященных крупнейшим идеологиям (см., напр.: Хейвуд 1992; Итвелл и Райт 1993; Винсент 1995).