Генри Хэзлитт - Основания морали

Как я уже сказал, в нашей повседневной жизни сфера экономического сотрудничества занимает гораздо более значительное место, чем мы обычно признаем или даже хотим признавать. Брак и семья, в числе прочего, – вид не только биологического, но и общественного сотрудничества. В первобытных обществах мужчина охотился или ловил рыбу, а женщина готовила пищу. В современном обществе муж по-прежнему отвечает за физическое благополучие и пропитание жены и детей. Каждый член семьи выигрывает от этого сотрудничества, и наиболее прочным основанием института брака является признание этой взаимной экономической выгоды и лишь во вторую очередь – радость любви и приятность дружеского общения.

Выгоды общественного сотрудничества в огромной степени экономические, но они не только экономические. С помощью общественного сотрудничества мы продвигаем все ценности современной цивилизации – прямые и косвенные, материальные и духовные, культурные и эстетические.

Кое-кто из вас заподозрит сходство, а некоторые, возможно, увидят и тождество между идеалом Общественного Сотрудничества и идеалом Взаимопомощи, который предложил Кропоткин 10. Сходство действительно есть. Но Общественное Сотрудничество представляется мне не только более подходящей формулировкой, чем Взаимопомощь, но и более подходящим и точным понятием. В качестве типичных примеров сотрудничества можно привести ситуации, когда двое гребут на лодке или на каноэ (где каждый управляет веслом по одну сторону плавательного средства), когда четверо несут рояль или ящик и каждый держит один угол, когда плотник нанимает подмастерья, когда оркестр исполняет симфонию. Мы без колебания назовем эти и им подобные действия совместными, т. е. актами сотрудничества, но вряд ли нам придет в голову назвать их «взаимопомощью». Ведь в понятии «помощь» присутствует смысловой оттенок стихийности и безвозмездности', богатый помогает бедному, сильный помогает слабому, вышестоящий из сочувствия помогает нижестоящему. Также оно подразумевает скорее случайное ж спорадическое взаимодействие, нежели систематическое и постоянное сотрудничество. В свою очередь, понятие Общественное сотрудничество, по моему мнению, не только передает всю совокупность смыслов, содержащихся в понятии Взаимопомощь, но вдобавок обозначает саму цель и основу жизни в обществе 11.

Между интересами отдельного человека и интересами общества нет непримиримого противоречия. В противном случае общество не смогло бы существовать. Общество – великолепное средство, с помощью которого люди преследуют свои цели и достигают их. Общество – это просто другое название взаимодействия людей в целях сотрудничества. Это средство, благодаря которому каждый из нас содействует целям других людей, тем самым косвенно способствуя достижению своих собственных. И в подавляющем большинстве случаев это сотрудничество добровольно. Только коллективисты считают, что интересы индивидуума и интересы общества (или государства) диаметрально противоположны и что индивидуума можно принудить к сотрудничеству в обществе лишь драконовскими мерами.

Истинное различение, которое мы должны установить ради этической ясности, – это различение не между индивидом и обществом и даже не между «эгоизмом» и «альтруизмом», а между краткосрочными и долгосрочными интересами. Это различение постоянно фигурирует в современной экономической науке 1. Для экономистов это различие в значительной мере служит основанием осуждения таких мер, как таможенные пошлины, субсидии, фиксирование цен, регулирование арендной платы, поддержка сельхозпроизводителей, искусственное раздувание штатов, бюджетный дефицит и инфляция. Те, кто с издевкой повторяет «в долгосрочной перспективе все мы мертвы» 2, столь же безответственны, как французские аристократы, повторявшие «после нас хоть потоп».

В этических суждениях здравого смысла всегда подспудно присутствовало различение между краткосрочными и долгосрочными интересами, – во всяком случае, если говорить об этике предусмотрительности. Но оно редко когда формализовалось в четком виде и еще реже формулировалось так, как в настоящей книге 3. Из классических моралистов ближе всех к систематическому его использованию подошел Иеремия Бентам. У него это различение присутствует не только в виде сравнения краткосрочных и долгосрочных интересов или сравнения краткосрочных последствий действия с долгосрочными, но и в виде сравнения большего и меньшего количества удовольствия или счастья. Так, например, пытаясь судить о действиях сообразно тому, какое сравнительное количество или «ценность» удовольствий они доставляют или обещают, он измеряет это количество «продолжительностью» (в числе семи критериев) и «интенсивностью» 4. Вот типичное высказывание из «Деонтологии»: «Разве воздержность – не добродетель? Конечно, добродетель. Но почему? Потому что, сдерживая удовольствие на время, она потом возвышает его до той самой вершины, которая доставляет, в масштабах целого, самую большую прибавку к общему количеству счастья» 5.