Дэни Родрик - Откровенный разговор о торговле. Идеи для разумной мировой экономики

Ни одну из этих двух теорий – ни минималистскую, ни федералистскую – нельзя было слишком открыто излагать. Подобный шаг вызвал бы поток критики и возражений. Экономическая модель минимализма мало кого привлекала за пределами узких групп экономистов. А модель федерализма столкнулась бы с крайне разными взглядами на политическое будущее союза даже среди проевропейских элит. Эти противоположные (но по крайней мере внутренне согласованные) картины мира нельзя было даже широко обсуждать в приличном обществе. Сам этот факт должен был бы сообщить нам, что ни одна из этих теорий, по сути, не предлагала практического решения проблемы дисбаланса институтов в еврозоне. Но отсутствие общественного обсуждения и дискуссии означало, что явного отказа от них не произойдет. Итак, оба обоснования происходящего продолжали существование на заднем плане, обеспечивая своим приверженцам некое успокоение насчет жизнеспособности механизмов Евросоюза.

Проблемы еврозоны (в экономике – дефляция, безработица и стагнация, в политике – недовольство избирателей и рост влияния «экстремистских» партий) не позволяют более уходить от ответа.

Неотложная проблема Европы – пути оживления экономического роста. Тут немцы и другие представители стран-кредиторов слишком долго цеплялись за представление о необходимости так называемого структурного реформирования.

Структурное реформирование (или, точнее, разговоры о нем) ныне наблюдается везде и всюду. Каждая страна, бьющаяся за экономический рост, по-видимому, получает сейчас один и тот же сигнал от профессиональных говорунов (chattering classes) и богатеньких международных финансовых организаций, таких как МВФ и Европейский центральный банк,– полумеры недостаточны.

На практике структурное реформирование стало «саквояжем» разнородных мер, направленных на повышение производительности и улучшения функционирования сферы предложения в экономике. Цель этих мер – уничтожить препятствия для функционирования рынков труда, товаров и услуг. Это значит облегчить компаниям увольнение лишних сотрудников, отнять у бизнеса и профсоюзов монопольную власть, приватизировать государственные активы, снизить степень регулирования и бюрократизацию, устранить лицензионные сборы и другие издержки, затрудняющие вхождение на рынок, повысить эффективность работы судов, обеспечить твердую защиту прав собственности, усилить принудительное исполнение договоров и т. д. На самом деле «саквояж» даже больше. К примеру, зачастую структурное реформирование включает изменения налогов и программ социального обеспечения, предназначенных для гарантии финансовой стабильности.

Общая цель структурного реформирования – увеличить эффективность размещения труда и капитала в экономике, направляя их туда, где их вклад в национальный доход наибольший. Успех приходит в виде повышения производительности, увеличения частных инвестиций и, конечно, повышения темпов роста экономики.

Возможно, в последние годы проповедь структурного реформирования нигде не продвигалась так напористо, как в Греции. Действительно, кредиторы Греции дали ясно понять, что структурная реформа, смело задуманная и проведенная без пробуксовки, крайне важна для экономического восстановления и роста. К тому же – убедительнее всего для греков – финансовая помощь без нее не поступит.

Международный валютный фонд и европейские «публичные кредиторы» 61 61 В 2010 и 2012 гг. Греция получила масштабную помощь, которая потребовалась в связи с неспособностью страны выплатить свои долги перед частными кредиторами. Конкретнее, Греция получила кредиты, которые предоставили, помимо упомянутого МВФ, Европейский центральный банк и правительства европейских стран.– Прим. пер. понимали, что жесткая налогово-бюджетная политика, ими предписанная, снизит доходы и занятость (хотя ретроспективное исследование МВФ позднее показало, что они значительно недооценили масштабы снижения 62 62 Olivier Blanchard and Daniel Leigh, «Growth Forecast Errors and Fiscal Multipliers», IMF Working Paper, January 2013. ). Но экономика, утверждали они, взамен ускорит свой рост в результате долгожданной и крайне необходимой открытости греческой экономики действию сил конкурентного рынка.

Конкретика, которой добивались от Греции, простиралась от незначительного до мучительного. Она включала (в произвольном порядке перечисления) снижение барьеров на вхождение в сферу услуг (например, в нотариат, фармацевтику и таксомоторные перевозки); сокращение диапазона возможностей заключения коллективных трудовых договоров; приватизацию государственных активов; свертывание пенсий (rollback of pensions); чистку системы налоговых органов Греции, позорно неэффективной и, надо полагать, коррумпированной. Тогдашний главный экономист МВФ, Оливье Бланшар, утверждал (среди прочих), что такие реформы крайне важны в свете «мрачных показателей роста производительности греческой экономики до принятия программы» 63 63 Olivier Blanchard, «Greece: Past Critiques and the Path Forward», IMF Blog, July 9, 2015, https://blog-imfdirect.imf.org/2015/07/09/greece-past-critiques-and-the-path-forward/. . Не столь смелые реформы не сработают, потому что окажут меньшее воздействие на потенциал роста экономики и потребуют большего облегчения долгового бремени.