Александр Эткинд - Внутренняя колонизация. Имперский опыт России

11. Сальватор Тончи. Портрет Гавриила Державина. 1801. Источник: Wikimedia Commons.

12. Карл Брюллов. Портрет военного со слугой. 1830-е гг. Источник: http://gallerix.ru/album/Brullov/pic/glrx-863742065.

13. Фейерверки в честь Екатерины во время путешествия в Крым. 1780. Источник: Wikimedia Commons.

14. Иоганн Рейнгольд Форстер. Карта германских колоний в Поволжье. 1768. Источник: Philosophical Transactions of the Royal Society. 1768. Vol. 58, p. 214–216.

15. Кавалерийский манеж в Селище под Новгородом, построен в 1818–1825 гг. Источник: Wikimedia Commons.

16. Август фон Гакстгаузен. 1860. Источник: Wikimedia Commons.

17. Перовские – потомки Алексея Разумовского (1748–1822)

18. «Штаб и пехота на верблюдах». Поход российской армии из Оренбурга в Хиву. 1839–1840.

19. Пушкин и Даль в виде святых Косьмы и Дамиана. Икона XIX в. Источник: Православие и атеизм в СССР. Музей истории религии и атеизма. Л., 1981.

20. Автопортрет Андрея Болотова. Ок. 1790. Источник: Жизнь и приключения Болотова, описанные самим им для своих потомков. Т. 2. М. – Л., 1931.

21. Афанасий Щапов. Источник: Щапов А. Сочинения. СПб., 1906.

22. Ленин и Бонч-Бруевич. 16 октября 1918 г.

23. Александр Бенуа. Иллюстрация к «Медному всаднику» Пушкина. 1903.

См.: Там, внутри. Практики внутренней колонизации в культурной истории России. М.: Новое литературное обозрение, 2012.

Для многотомных изданий том и страница указываются через косую черту.

Литература по этим темам слишком обширна, чтобы приводить здесь ее обзор. По проблеме российского востока полезны классическая работа Brower, Lazzerini 1997; а также Barrett 1999; Bassin 1999; Geraci 2001. Об ориентализме в России см.: Layton 1994; Sahni 1997; Khalidetal 2000; Сопленков 2000; Thompson 2000; Collier и др. 2003; Ram 2003; Tolz 2005; Schimmelpenninck 2010. О Российской империи в сравнительной перспективе см.: Burbank, Ransel 1998; Lieven 2003; Герасимов и др. 2004; Gerasimov и др. 2009; Burbank, Cooper 2010.

В советской и западной социальной истории этнические и конфессиональные аспекты российских революций были надолго заслонены классовым подходом. Они получили новое освещение в последние десятилетия: Martin 2001; Slezkine 2004; Hirsch 2005; Riga 2012. Расчеты эдинбургского социолога, Лилиан Риги, оценивают представительство нерусских меньшинств (украинцев, поляков, евреев, грузин и прочих) среди «революционной элиты» в 2/3. Среди трети этнических русских определенная доля была связана с неправославными религиозными традициями (подробнее см. главу 10).

O моем понимании культуральных исследований (Cultural Studies) и их методологии применительно к России см.: Лысаков, Эткинд 2006.

См.: Koehl 1953; Brubaker 1992: 31; Paddock 2010: 77; Dabag 2004: 46; Nelson 2009, 2010.

В квадратных скобках приведены фрагменты, отсутствующие в русском переводе З.Н. Журавской.

В оригинале – эпитет «human», то есть похожий на человека. – Прим. перев.

Не очень русское имя Диркович Киплинг мог выбрать по созвучию с именем русского агента в Средней Азии Ивана (Яна) Виткевича (1808–1839), отлично известного британцам. Человек с поразительной биографией, Виткевич был вильненским поляком, сосланным в Оренбург за участие в гимназическом заговоре. Виткевич служил солдатом, был переводчиком у Александра Гумбольдта и потом сделал карьеру под покровительством оренбургского губернатора Василия Перовского. Будучи российским резидентом в Кабуле в 1838 году, Виткевич перехитрил британских агентов и в связи с этим успехом был отозван в Санкт-Петербург. После аудиенции у министра иностранных дел Карла Нессельроде, который, видимо, отказал ему в поддержке, Виткевич покончил с собой (Volodarsky 1984; Халфин 1990: 168–175).

В своем интересном исследовании Сергей Глебов (2011: 295) показывает оживление антиимперской риторики и освоение колониальной терминологии в среде российских эмигрантов-евразийцев. По наблюдениям Глебова, «эмиграция со свойственной ей неуверенностью в собственном статусе» идентифицировала Россию в качестве «объекта европейского колониализма». Как показывают многие примеры, от Чаадаева до Любавского, российская интеллигенция высказывала сходные идеи задолго до евразийцев и отлично от них; возможно, этот постоянный антиимперский мотив связан с неуверенностью в собственном статусе, которая часто была свойственна российской интеллигенции.

Наиболее примечательными мне кажутся следующие работы: Lantzeff, Pierce 1973; Slezkine 1994; Barrett 1999; Khodarkovsky 2002; Sunderland 2004; Breyfogle 2005; Долбилов 2010.