Джеймс Хэмблин - Если бы наши тела могли говорить. Руководство по эксплуатации и обслуживанию человеческого тела

Апрельским днем 2003 г. городской совет Лос-Анджелеса единодушно проголосовал за создание нового района, назвав его без прикрас – просто «Южный Лос-Анджелес». Его граница должна была начинаться от Вашингтонского бульвара, к югу от центра города.

Люди, которые разбираются в географии Лос-Анджелеса, могли бы посчитать это решение ошибкой. Похожий район уже имелся на карте города и назывался «Южный Центральный район». Но он десятилетиями славился концентрацией нищего населения и чрезмерно высокими показателями убийств, поэтому городской совет решил, что району нужен ребрендинг. Поэтому территория, расположенная в десяти милях к востоку от аэропорта Лос-Анджелеса и к югу от Беверли-Хиллз, теперь называется «Южный Лос-Анджелес».

Пользующийся дурной славой квартал Уоттс является частью этого района. Здесь по-прежнему высоки показатели нищеты и преступности, от которых страдал бывший Южный Центральный район. Тут также мало что изменилось в плане благосостояния и безопасности, и его не коснулись обустройство и реконструкция, которые видны в других районах города. Население Южного Лос-Анджелеса в настоящее время составляет около 60 % латиноамериканцев и 40 % чернокожих. Сегодня это место выглядит примерно так же, как и на фотографиях 1960-х гг., когда газета Los Angeles Times беззастенчиво называла Уоттс «негритянским районом». Большинство из 1,5 млн жителей Южного Лос-Анджелеса – а это, кстати, примерно равно населению Филадельфии – живет за чертой бедности. Это крупнейший район нищеты в США.

Именно в Уоттсе в жаркий летний вечер 1965 г. патрульный по имени Ли Миникус (белый, 31 год) тормознул машину чернокожего мужчины по имени Маркетт Фрай. По официальной версии – из-за подозрения в пьяном вождении. Прохожий предупредил мать Фрая, Рину, что ее сына задержал полицейский, и она выбежала на улицу из дома, который располагался недалеко от места событий. По свидетельствам Миникуса, Рина подначивала сына, чтобы он сопротивлялся аресту. В ход пошли кулаки. Как утверждали очевидцы, первым удар нанес Маркетт. В 2005 г. Миникус рассказал, что, если бы он мог вернуться в прошлое, он бы поступил точно так же, как и тогда: избил Фрая дубинкой и взял под стражу. На улице собралась толпа. Люди освистали полицейского, который надел наручники и на Рину, арестовав и ее тоже. Кто-то разбил окно, потом разбили еще одно. А потом загорелись машины, магазины и дома.

В результате около 1000 человек было убито или ранено, 600 зданий повреждено или уничтожено. Пришлось привлечь Национальную гвардию, аж 14 000 бойцов, и ввести комендантский час в зоне шириной 45 миль. Автобусы пустили лишь через неделю, тогда же снова включили телефонные линии (представьте, что сегодня отключили бы все мобильные телефоны вкупе с интернетом!). В итоге было арестовано более 3500 человек.

Пытаясь разобраться, как все это могло произойти, губернатор Пэт Браун уполномочил провести расследование не кого-нибудь, а директора ЦРУ Джона Маккоуна. Был разгар холодной войны, конец света, казалось, был близок, как никогда, поэтому Маккоуну и без этого было чем заняться. Для Комиссии Маккоуна выгодно было бы обвинить одну недисциплинированную бедную черную семью и лавинообразно включившуюся психологию толпы, ведь именно так ситуацию уже осветили во всех средствах массовой информации. Многие официальные лица утверждали, что беспорядки в Уоттсе были делом рук тысяч и тысяч вандалов и правонарушителей. Как будто люди взяли и внезапно решили поджечь свой собственный квартал безо всякой на то причины.

Менее упрощенное объяснение произошедшего состоит в том, что именно так ведут себя люди, которым ничего больше не оставалось, кроме как сжечь все дотла. К подобному выводу пришли 70 членов Комиссии Маккоуна, которые, проведя сто дней в Уоттсе, опросили жителей и тщательно изучили условия жизни в городе. Причины для беспорядков появились задолго до того, как Ли Миникус остановил машину Маркетта Фрая. Ими были нищета, неравенство и расовая дискриминация. Комиссия предписала «экстренную» работу по повышению грамотности, созданию дошкольных программ, центров профессиональной подготовки, предоставлению жилья неимущим, улучшению системы общественного транспорта и, что особенно важно, доступ к медицинскому обслуживанию.

Среди факторов, особо повлиявших на создание неблагоприятной социальной обстановки в Уоттсе, Маккоун отдельно упомянул печально известную поправку за номером 14, принятую в ноябре 1964 г. Калифорния в 60-е гг. не испытывала недостатка в социальной активности, но вызвавшая жаркие протесты поправка к Конституции номер 14 выделяется особо. Годом ранее, в июне 1963 г., штат принял «Закон Рамфорда» о запрете на дискриминацию при найме, продаже и аренде жилья. Он касался кредитных учреждений, выдающих ипотеку, и агентов по операциям с недвижимостью, его целью было предоставить равные возможности для чернокожего населения при покупке жилья. Это казалось важным шагом в борьбе за гражданские права, но вызвало немало споров. Даже в Беркли – в Беркли! [4] Беркли считается одним из самых либеральных городов США. – похожий законопроект чуть ранее в том же году был отклонен. Однако уже следующей весной появилась инициатива внести в Конституцию поправку – ту самую поправку 14, призванную отменить «Закон Рамфорда». И, несмотря на протесты (которые по масштабам соответствовали тем, что сопровождали принятие самого закона), в результате референдума поправка была принята. И это лишило нищих жителей Южного Центрального района последнего шанса на то, чтобы улучшить жилищные условия или получить заем на строительство. Даже если бы кто-то из Уоттса каким-то образом сумел заработать достаточно денег, чтобы позволить себе дом в Бель-Эйре, им на законном основании могли бы отказать в покупке жилья. (Идея о черной семье, живущей в Бель-Эйре, все еще казалась оригинальной, когда в 90-х там поселились дядя Фил и тетя Вив [5] «Принц из Беверли-Хиллз» – американский комедийный сериал, в котором подросток из Западной Филадельфии переезжает жить к богатым тете и дяде в Беверли-Хиллз. .)