Гарольд Лэмб - Чингисхан. Властелин мира

Он уже некоторое время был болен и теперь знал, что эта болезнь отнимает у него жизненные силы. Он вызвал к себе высших военачальников орды и в то время, как они и Тулуй стояли на коленях, сосредоточенно вслушиваясь в его слова, давал им четкие указания, как вести войну против царства Сун, которую он начал, но не довел до конца. В частности, Тулуй должен был захватить земли на востоке, Джагатай – на западе, в то время как Угедей должен был стать главным над ними и Ха-Ханом в Каракоруме.

Он умер как истинный кочевник – так безропотно, как будто владел всего лишь юртами и стадами, а не оставленной своим сыновьям в наследство величайшей из империй и самой грозной из всех армий. Это произошло в 1227 году, году Мыши по календарному циклу двенадцати зверей.

Хроники говорят нам, что Чингисхан во время своей последней болезни вынес постановление, повелевающее уничтожить царство Ся и его правителя, своего старого врага, который тогда как раз направлялся в орду. Хан повелел держать в строжайшей тайне известие о своей смерти, если он умрет прежде, чем падет Ся.

Было воткнуто копье острым концом в землю перед белой юртой завоевателя, стоявшей в стороне от остальных юрт лагеря. Астрологов и мудрецов, пришедших прислуживать хану, не пропустила стража, и только высшие военачальники свободно входили в юрту и выходили из нее так, будто их вождь просто нездоров и отдавал распоряжения находясь в постели. Когда правитель Ся и его свита прибыли к монголам, гостей пригласили на пир, вручили почетные халаты и посадили среди военачальников орды. Затем все до одного они были перебиты.

Оставшиеся без Чингисхана, охваченные благоговейным ужасом при виде смерти, казалось, несгибаемого человека, который сделал их хозяевами всего, чего только они могли пожелать, орхоны и принцы орды повернули назад, чтобы сопровождать тело покойного в Гоби. До погребения его полагалось показать подданным и отнести к кочевью его первой и любимой жены Борте.

Чингисхан умер на территории царства Сун, и, чтобы его враги не узнали об утрате, которую понесли монголы, воины, сопровождавшие похоронную процессию, убивали всякого, кто попадался им на пути, пока не оказались на границе пустыни. Там ордынцы, ветераны многих войн, громко выразили свою скорбь, следуя на конях за похоронной колесницей.

Им казалось невероятным, что Великий хан уже не пойдет перед знаменем и что он уже не будет их посылать в то или иное место, как на то будет его воля.

«О Великий богдо, – воскликнул седовласый тар-хан, – неужели ты нас покинул? Твоя родная земля с ее реками ждет тебя, твоя счастливая земля с твоим золотым домом в окружении твоих героев ждет тебя. Почему ты покинул нас на этой теплой земле, в которой лежит так много мертвых врагов?»

Другие продолжали скорбеть, когда вышли на порог пустыни. Летописец таким образом передает их горестное стенание:

Покоритель земель был привезен не в Каракорум, а домой, в те долины, где он мальчиком боролся за жизнь, чтобы быть похороненным на земле своих предков. Курьеры орды вскочили на коней и помчались галопом в степи, разнося весть орхонам, и принцам, и далеким полководцам о том, что Чингисхан умер.

После того как последний военачальник, спешившись, вошел в юрту проститься с телом покойного, оно затем было перевезено в место последнего успокоения, которое Великий хан, вероятней всего, выбрал сам. Никто не знает точного места, где он похоронен. Могила была вырыта где-то в лесу под большим деревом.

Монголы рассказывают, что одно из их племен освобождалось от военной службы, но его люди обязаны были присматривать за тем самым местом, и что в той роще беспрестанно воскурялся фимиам, из-за чего окружающий лес стал таким густым, что то высокое дерево затерялось среди своих собратьев и все следы захоронения исчезли.

Два года прошли в трауре. В течение этих двух лет Тулуй оставался в Каракоруме в качестве регента, а когда подошло время, принцы и полководцы отправились назад в Гоби, чтобы избрать нового Ха-Хана, или императора, выполняя волю покойного завоевателя.

Они прибыли как обладатели права на престол, права наследования во исполнение воли Чингисхана. Крутого нрава Джагатай, теперь уже старший из сыновей, прибыл из Центральной Азии и мусульманских земель, неунывающий Субедей – с плоскогорий Гоби, Бату, Великолепный, сын Джучи, – из русских степей.