Алан Вейсман - Земля без людей

Они достигли полосы земли в 5 километров шириной, проходящей вдоль северной границы Южной Кореи и называемой Зоной гражданского контроля. В ЗГК практически никто не живет вот уже 50 лет, хотя крестьянам разрешается выращивать здесь рис и женьшень. Еще 5 километров по грязной дороге, обрамленной колючей проволокой, на которой сидят горлицы и висят красные треугольники, предупреждающие о минных полях, и они добираются до знака, по-корейски и по-английски сообщающего, что они въезжают в демилитаризованную зону.

ДМЗ, как ее называют даже в Корее, в 243 километра длиной и 4 километра шириной, начиная с 6 сентября 1953 года представляет собой мир практически без людей. Последний обмен пленными завершил Корейскую войну – только в отличие от конфликта, разделившего Кипр на две части, она так и не закончилась. Разделение Корейского полуострова началось, когда Советский Союз объявил войну Японии в конце Второй мировой войны, в тот же день, когда Соединенные Штаты сбросили бомбу на Хиросиму. За неделю война закончилась. Соглашение между США и СССР о разделении управления Кореей, которая с 1910 года была оккупирована Японией, стало самой горячей точкой столкновения интересов во времена того, что получило название холодной войны.

Подстрекаемая китайскими и советскими наставниками, Северная Корея в 1950 году вторглась в Южную. Со временем силы ООН вытеснили их обратно. Соглашение 1953 года завершило патовую ситуацию вдоль исходной разделительной линии, 38-й параллели. Двухкилометровая полоса с каждой из сторон стала нейтральной территорией, известной как демилитаризованная зона.

Большая часть ДМЗ проходит по горам. Там она следует руслам рек и потоков, а сама демаркационная линия идет по долинам, где в течение 5000 лет до конфликта люди растили рис. Их заброшенные поля теперь густо засеяны минами. С момента окончания боевых действий в 1953-м сюда не ступала нога человека, если не считать коротких военных патрулей или отчаявшихся беженцев из Северной Кореи.

В отсутствие людей эта нейтральная территория между враждебными двойниками заполнилась созданиями, которым практически некуда было идти. Одно из самых опасных мест в мире стало одним из самых важных – пусть и случайно – заповедников дикой природы, которая в противном случае могла исчезнуть. Азиатские черные медведи, евразийская рысь, кабарга, водяной олень, желтогрудая куница, находящийся под угрозой исчезновения горный козел, известный под названием горала, и почти вымерший амурский леопард держатся здесь за то, что может быть только временным убежищем, – крохотную часть ареала, необходимого для генетически здоровой популяции этих видов. Если все к северу и югу от корейской ДМЗ внезапно также станет миром без людей, у них появится шанс распространиться, размножиться, занять свое прежнее царство и расцвести.

У Ма Чен Юна и его коллег из объединения по охране окружающей среды нет воспоминаний о Корее без этого географического парадокса, перетягивающего ее посередине. Им за тридцать, они родились в стране, превратившейся из нищей в процветающую по мере их взросления. Невероятный экономический успех заставил миллионы южных корейцев поверить – подобно американцам, западным европейцам и японцам, – что у них может быть все. Для этих молодых людей это все включает также и дикую природу их страны.

Они добираются до укрепленного наблюдательного бункера там, где Южная Корея схитрила. Здесь 243-километровое двойное ограждение со спиралью колючей проволоки поверх делает резкий бросок к северу, следуя выступающему над равниной холму, а затем возвращается на прямую. Это почти половина от того расстояния, на которое мирное соглашение требует от жителей обеих Корей не приближаться к демаркационной линии, редкой цепочки постов в центре ДМЗ.

«Они тоже так делают», – объясняет Ма Чен Юн. В любом месте, где пейзаж предлагает вид, перед которым невозможно устоять, каждая из сторон приветствует возможность вторгнуться и посмотреть на другую сверху. Камуфляжная раскраска на орудийных позициях из шлакобетона предназначена не скрывать, а демонстрировать, подобно воинственному петуху, ощетинившемуся угрозами и военной техникой вместо гребня и перьев.

Рис. 12. Корейская ДМЗ. Фото Алана Вейсмана

На северной стороне холма ДМЗ открывается во всей неровной полноте и огромной пустоте на километры в обоих направлениях. И хотя каждая из сторон не открывает огня с 1953 года, огромные громкоговорители поверх южнокорейских позиций заставляют доноситься до другой стороны оскорбления, военные гимны и даже назойливые темы, вроде увертюры к «Вильгельму Теллю». Звон отражается от северокорейских гор, которые за десятилетия потеряли леса, вырубленные на дрова. Неизбежная эрозия привела к затоплениям, сельскохозяйственным проблемам и голоду. Если весь полуостров однажды обезлюдеет, опустошенной северной части потребуется больше времени на биологическое воскрешение, в то время как на южной половине останется куда больше инфраструктуры для восстановления природы.