Эй Джей Джейкобс - До смерти здоров. Результат исследования основных идей о здоровом образе жизни

В книге Ah-Сhoo!: The Uncommon Life of Your Common Cold [71]Дженнифер Аккерман приводит великолепную цитату поэта XIX века Чарльза Лэма: «Если мне скажут, что завтра наступит конец света, я лишь спрошу: “Правда?” …Моя голова – будто чердак на Граб-стрит [72]».

Моя голова действительно как чердак. Ни одной ясной мысли. Но в отличие от Лэма я чувствую не апатию, а раздражение. Как организм мог меня подвести?

Впрочем, стоит ли удивляться? Моя иммунная система всегда была излишне гостеприимна. Она радушна сверх всякой меры, эдакая южная хозяйка, приглашающая милых микробиков пройти и отведать артишоков. Я болею буквально каждый месяц. Джули, в свою очередь, простужается редко. Дети должны быть мне благодарны за то, что, женившись, я продвинулся вверх по иммунной лестнице.

В этот раз я использую только средства и методы, эффективность которых доказана хотя бы наполовину: принимаю цинк, полощу горло соленой водой, сплю и промываю нос при помощи нети-пота. (У всего остального – эхинацеи, витамина C, грелки на голове – нет, к сожалению, научной базы.)

Нети-пот удивил меня больше всего. Он похож на чайничек, но предназначен не для того, чтобы наливать малиновый чай в чашку, а для того, чтобы заливать соленую воду в ноздри. Вода льется в придаточную пазуху носа, плещется там какое-то время и стремительным потоком выливается через другую ноздрю. В основе лежит промывание носовой полости: слизь разжижается и легче отходит.

Это совершенно противоестественное ощущение, когда у вас в голове течет река. Я кашлял. Фыркал. Это было ужасно! Я наклонял голову под невозможными с точки зрения анатомии углами. Но в итоге результат оказался гораздо лучше, чем я ожидал. Я почувствовал такую свободу и простор, как будто у меня в голове штат Монтана. Я собираюсь пользоваться нети-потом каждый день.

Джули тоже им воспользовалась. На следующее утро она, не зная, что это, приспособила нети-пот в качестве подставки для яйца. Я пришел в ужас. Джули пожала плечами. Продолжение – в следующей главе.

Цель: побороть микробы

Простудившись, я решил посвятить этот месяц борьбе с микробами. Тема, что называется, близкая к телу.

На протяжении многих лет я в огромных количествах потреблял «микробопорно». Наверное, вы знакомы с этим жанром. Я имею в виду новостные сюжеты, в которых вас предупреждают, что на пульте дистанционного управления больше микробов, чем на сиденье унитаза, ваша губка в опасной зоне, а ваши сотовые телефоны должны быть изолированы как источник инфекции.

Здесь вам демонстрируют картину, достойную кисти Поллока [73], – немытые руки под лампой черного света, все в мерцающих пурпурных брызгах бактерий.

Мне нравятся изощренные метафоры, с помощью которых нам рассказывают о том, что микробов невообразимо много. Число микроорганизмов у вас в животе больше, чем число людей, когда-либо живших на Земле. (Это правда.) Если бы микроорганизмы, находящиеся на кисти руки, превратились в капли воды, они могли бы заполнить олимпийский плавательный бассейн (тоже правда!). Если бы микроорганизмы с дверной ручки превратились в буквы, мы получили бы текст длиннее, чем собрание сочинений Джойс Кэрол Оутс [74], включая книги для подростков и эссе о боксе (наверняка правда).

Я люблю, когда показывают крупный план особенно зловещего на вид аспергилла [75]или клостридии [76]. Вы только посмотрите на эти усики! Один их вид будоражит.

Это, пожалуй, не самое полезное увлечение, скорее род мазохизма, извращенный способ получать удовольствие. Микробопорно питает мою микробофобию, с которой я начал бороться задолго до того, как микробы стали излюбленной темой журналистских расследований. (Пара случайных примеров. Я предпочитаю приветствие, при котором не нужно соприкасаться руками. Я не люблю чокаться во время тоста, разве что основаниями бокалов, поскольку колонии микроорганизмов там не столь многочисленны. И т. п.)

Джули ненавидит, когда я смотрю такие программы. Она на противоположной стороне спектра. Наше общество помешано на гигиене сверх всякой меры, считает Джули, и это делает нас слабаками. «Вперед, – говорит она мальчикам, – играйте в песочнице, что бы папа ни говорил про остатки экскрементов. Пейте из фонтанчика». Несколько месяцев назад Зейн ел мороженое из дорогого магазина в нашем районе. Вдруг рожок упал на тротуар. Удивительно, но он нисколько не огорчился. Вместо этого он опустился на четвереньки и принялся слизывать лакомство с тротуара, будто золотистый ретривер. Женщина, проходившая мимо, воскликнула: «О боже!» Но Джули… Джули и бровью не повела. Нью-Йорк – одна большая тарелка.