Фрэнк Эдкок - Военное искусство греков, римлян, македонцев

Еще одним изменением, оказавшим существенное влияние на характер римского солдата, было появление в составе легиона когорт – подразделений примерно эквивалентных батальону. Процесс этот начался еще во времена Сципиона Африканского, но завершился лишь ко времени реформ Мария [16] . Образование когорт расширило возможности легиона, сделав его в конечном счете более универсальным и независимым подразделением. Вместе с тем возросли требования к боевой подготовке легионеров, от которых теперь требовались не только боевые навыки, но и навыки строителя и даже ремесленника. Эти изменения сделали легионера профессиональнее, теснее связали его с полководцем и сделали его зависимым от навыков и подготовки его непосредственного командира – центуриона. Насколько перемены отразились и на союзниках Рима италиках, судить довольно трудно, но они, несомненно, должны были оказать какое-то влияние на них. Однако, когда миновал кризис, вызванный Союзнической войной в начале I века до н. э., римская пехота стала абсолютно однородной по своему составу, и войска союзников теперь ничем не отличались от собственно римских легионов. Римская армия стала профессиональной и была теперь предана в большей степени своим полководцам, чем своему правительству. Эта армия сохранила свой итало-римский характер, чувство собственного превосходства по отношению к наемным армиям соседних государств, сохраняла стойкость и дисциплину, по крайней мере до тех пор, пока верила в своего полководца. Центурионы по-прежнему мечтали о жизни зажиточного гражданина после отставки, хотя они всегда были готовы вновь стать под знамена по призыву именитого военачальника. Прекрасно подготовленные войска поздней республики, возможно, были лучшими солдатами, которых когда-либо видел мир. Империя унаследовала военные традиции республики, и Август сумел привить этой армии твердую преданность принцепсу, а через него и самому Римскому государству.

До сих пор я старался описать лишь некоторые особенные отличительные качества римского солдата. Теперь я должен попробовать дать количественную оценку людским ресурсам Рима.

Уже во времена ранней республики численность населения Рима превосходила численность ближайших соседей римлян – латинов. Последние, в свою очередь, были, насколько можно судить по имеющимся скудным сведениям, более многочисленны, чем окружавшие их италийские народы [17] . Римляне поступили мудро, заключив союз со своими соседями герниками и латинами. Занимая положение между этрусками и латинами, Рим служил своего рода щитом для последних, чем обеспечивал их преданность новому альянсу. До тех пор пока римляне сохраняли внутреннее единство, их сил было достаточно для отражения внешних угроз и они могли не уклоняться от встречи со своими врагами. С другой стороны, потребность в частой мобилизации всех людских ресурсов государства в совокупности с тем, что каждый римлянин, призывавшийся на службу, мог сам видеть поле боя и гордиться силой своего отечества, заставляла патрициев быть сговорчивее, а плебеев лояльнее по отношению к властям республики и представителям высших слоев общества. Опасность со стороны этрусков уменьшилась, зато появилась новая угроза, на сей раз со стороны галлов. В этой ситуации соседи Рима, хотя и были уже обеспокоены его стремлением к доминированию в регионе, не решились бы перед лицом новой угрозы нанести им удар в спину. Дальновидной политикой Риму удалось искусно использовать самнитов в борьбе с латинами, а затем покончить уже с самими самнитами, заключив союз с латинами и другими италиками [18] .

Противостояние равнин и холмов завершилось установлением римского господства в Центральной Италии. Отчасти по воле случая, отчасти благодаря целенаправленной политике, Риму всякий раз удавалось обеспечивать себе численное преимущество на войне. Первая Пуническая война стоила жизни многим жителям Италии, но к тому моменту, когда Риму пришлось встретиться со своим главным врагом – Ганнибалом, он сохранял значительное преимущество в людской силе, а по завершении войны у Рима образовался значительный резерв хорошо обученных и прошедших школу реальной войны солдат. В следующие пятьдесят лет почти непрерывные войны на севере Италии и в Испании поставили перед республикой новые проблемы с потребностью в людской силе, и не все эти проблемы республика оказалась в состоянии своевременно решить. Римляне продолжали помогать противникам Филиппа Македонского и в том числе посылкой своих войск. Одним из важнейших принципов римской внешней политики было то, что Рим сам по себе должен как минимум не уступать по силе своим союзникам. На практике этот принцип, унаследованный затем и империей, означал, что военные силы Рима должны пропорционально увеличиваться по мере расширения государства и сферы римского влияния. Во II веке до н. э. этот принцип регулярно нарушался ввиду частого использования союзных италийских контингентов в войнах на удаленных театрах военных действий, поскольку италики и римляне в тот период не составляли еще единого целого в полном смысле. И когда недовольство италиков вылилось в Союзническую войну, Риму пришлось принять вынужденный компромисс, который превратил италиков в римлян, даровав им всю полноту прав, но вместе с тем этот шаг значительно увеличил число собственно римских граждан, это решение увеличило и военный потенциал Рима, что во многом и сделало возможным то небывалое ранее расширение сферы римского влияния, которое произошло в течение сорока лет после Союзнической войны. Хотя сама римская армия в значительной степени повинна в упадке старой республики, те же самые легионы обеспечили долгое существование Римской державы, а преимущественно западный характер легионов предопределил сохранение центра государства на западе империи.